Источник «похоронной» риторики и пессимизма оценок СНГ коренится в двух обстоятельствах
Источник «похоронной» риторики и пессимизма оценок СНГ коренится в двух обстоятельствах — наши слишком завышенные ожидания относительно интеграционных возможностей этой структуры, и второе, вытекающее из первого — раздраженная реакция на рапорты чиновников и дипломатов, старающихся следовать канве оптимизма. Но стоит посмотреть на Содружество под другим углом — с точки зрения продуктивности.
В этом случае СНГ предстает в качестве комплексной транзитной организации, поддерживающей общий контур постсоветского пространства и создающей условия для интеграционных связей нового типа.
Следует вспомнить общепризнанную формулу СНГ, введенную Путиным, о том, что СНГ, по сути, создавалось для цивилизованной утилизации советского геополитического наследства — мягкого «разбега» новых национальных государств. Именно в формате СНГ удалось не только купировать острые фазы грузино-абхазского и осетинского конфликтов, но и не позволить разгореться другим. Удалось сохранить безвизовое пространство на большей части бывшего СССР, сохранить фактически свободный рынок трудовых ресурсов. Удалось поддержать общие транспортные связи и минимизировать таможенные барьеры (до сих пор действует режим освобождения от таможенного НДС на товары производителей внутри СНГ). Гарантировать социальные гарантии пенсионерам, проработавшим свою жизнь в ныне суверенных странах, также стало возможным благодаря формату СНГ.
Поэтому, когда сетуют, что многие документы организации практически не реализуется, не следует забывать, что работа по сохранению и поддержанию части нормативных и институциональных свойств некогда единого пространства в какой-то степени выполнена. Даже принципиальные антагонисты СНГ не готовы быстро расстаться с позитивными свойствами этой структуры: вспомним долгие дебаты по этой теме в довоенной Грузии.
При всей разнородности и конфликтности пространства СНГ, наличия внутри него нескольких диаметральных организаций (ГУАМ, ОДКБ), сам институт СНГ в меру сил позволяет сдерживать центробежные вихри и компенсировать кризисы. Традиционно формат СНГ позволяет встречаться за одним столом президентам воюющих Армении и Азербайджана, общаться лидерам Центральной Азии, также имеющим значительные региональные трения. К примеру, на бишкекском саммите Узбекистан наконец-то разрешил транзит через свою территорию туркменской электроэнергии в соседний Таджикистан.
Организация позволила вырабатывать общие оценки относительно внешнего влияния на постсоветские страны. Казахстан, Россия, Белоруссия в свое время выступили с совместным заявлением относительно необходимости реформы структур ОБСЕ, в частности Бюро по правам человека. Позже к призыву присоединились и другие государства.
Содружество можно трактовать как своеобразную политическую сеть, внутри которой фиксируются и развиваются структуры с более динамичной и конкретной повесткой. Ряд проблем гуманитарного развития и безопасности, которые «обкатались» на площадке СНГ, с учетом выявленных тем получили импульс к развитию в повестках других организаций. Речь идет не только о ЕврАзЭС и ОДКБ, трудный опыт СНГ стал уроком для ШОС и такой региональной инициативы как СВМДА — специальной программы ООН для экономик Центральной Азии.
В итоге мы получим картину регионального форума, который, во-первых, несет очищенный от «советского» багаж социально-политического единства значительной части Евразии и транслирует определенные содержательные элементы как будущим, так и ныне действующим интеграционным проектам.
Посмотрим на четыре интегрированных пространства, которые развиваются в рамках СНГ: гуманитарное, экономическое, транспортно-транзитное и пространство безопасности. Во многом Россия по всем четырем направлениям является ядром притяжения. Но нельзя считать российскую монополию на идею интеграции абсолютной.
Свободное транспортно-транзитное пространство, организованное в рамках СНГ, критически необходимо всем участникам. Но в тоже время очень непросто сблизить интересы десятка национальных компаний, прийти к единым тарифам, синхронизировать таможенное регулирование, и при этом ограничить давления естественных монополий. Бишкеский саммит продолжил согласование плана действий по формированию Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС, которым предусмотрена разработка 69 проектов документов (17 должны быть приняты в текущем году). Казахстан и Белоруссия уже ратифицировали договор о создании единой таможенной территории, который был подписан на заседании межгосударственного совета ЕврАзЭС в прошлом году. В дни саммита российский парламент оперативно ратифицировал подписанный пакет соглашений, и теперь можно говорить о создании ядра будущего экономического союза.
Экономика СНГ развивается преимущественно за счет транзита и экспорта сырья. Однако, завтрашний день — это рост несырьевого сектора производства. Он возможен опять же в рамках экономического пространства тройки ЕврАзЭС (Белоруссия, Россия, Казахстан).
В гуманитарном плане естественно доминирование России уже только из-за того, какую позицию занимает в общении между всеми субъектами СНГ русский язык. Очевидно и наличие смыслового единства, связанного с наследием имперской и социалистической системы. Хотя оно не всегда позитивно, и подчас становится яблоком раздора. Для Москвы не остается незамеченным, когда в процессе национального идеологического строительства происходит жесткий пересмотр общего наследия, черное становится белым, а национальная идентичность нового государства строится на антироссийских стереотипах.
В блоке вопросов безопасности интересы Россия полностью совпадают с национальными интересами партнеров. Координация в этой сфере призвана не только предотвращать появление возможных военных конфликтов, но и решать актуальные вопросы, остро стоящими перед всеми участниками СНГ, например, проблему наркотрафика, торговли оружием.
Поэтому вывод о необходимости существования подобной организации, поддерживающей развитие интеграционных инициатив, становится неоспорим. Более того, речь может идти о возникновении некой новой геополитической реальности. Не будем забывать, что в ситуации кризиса международной системы именно структуры регионального характера способы вводить новые правила, в том числе, и для глобального контекста.
Александр Караваев, руководитель службы политического прогнозирования ИАЦ МГУ для РИА «Новости».
