: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец

Корреспонденты Телеграфа решили узнать, что подталкивает белорусов в политику, почему они выбирают именно такой путь. Для этого в рамках новой рубрики "Корни белорусской политики" мы решили расспросить у белорусских политических деятелях об их происхождении, детстве, политическом опыте, чтобы как-то понять, почему они занимаются тем, чем занимаются.

Первой жертвой нашего проекта стал преподаватель, участник двух кампаний по выборам депутатов в Минский городской совет депутатов и двух кампаний по выборам в Палату представителей, советник лидера Движения "За Свабоду" и экс-кандидата в президенты Беларуси Александра Милинкевича — Алесь Логвинец. 
 
Логвинец: я жил на болоте
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Люди на "болоте"
 
"Родился я в далеком январе 72-го года — года, когда, кажется, в Советском Союзе наибольшее количество детей родилось, где-то около пяти миллионов. Происхожу я из большой восточнополесской деревне Дворище Хойникского района. Она находится недалеко от Припяти, а также в 50 километрах от Чернобыльской станции. 
 
В деревне на 90% говорили на языке, очень приближенном к литературному белорусскому языку. По произношению, по структуре — это полностью белорусский язык, некоторые же слова смешанные, белорусско-российские. Через две-три деревни ближе к Припяти уже ощущалось украинское влияние: там, например, говорили не "тата, мама", а "тато, мамо".Очень близко описал ту жизнь, что была в нашей деревне, Иван Мележ в своих "Людях на болоте". Его деревня, кстати, где-то в километрах 15-и находится от моей. 
 
Деревня Дворище довольно большая, даже по стандартам нашего Хойникского района: она тянется примерно на три километра. Еще есть переулки, коорые у нас назывались "болото", так как вдоль них, где-то в метрах 30 от нашего дома, шла вырытая канава, которая потом впадала в Припять. И когда мы играли в футбол или хоккей с теми, кто жил на главной улице, мы говорили "болото на сялёта" (село). 
 
В деревне был один из наиболее продвинутых совхозов, в котором трактористом работал мой отец. Он был одним из передовых работников, звеневым по выращиванию картофеля. Ему какие-то грамоты, даже ордена и медали давали в свое время. Я только один раз за всю жизнь видел отца пьяным. Точнее, он сам сказал, что был немного выпившим. Мой отец очень ответственно относился к алкоголю, его практически не употреблял. Даже в нашей деревне это не было частое явление. 
 
Мать работала в школьной столовой. От нее я, думаю, унаследовал способность общаться с людьми. Она всегда очень дружелюбно со всеми разговаривала. Она очень искренний и открытый человек. Сейчас мои родители на пенсии". 
 
Логвинец: моего прадеда за письма в Минск сослали в ГУЛАГ 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Алесь Логвинец с родителями
 
"Отец мой из большой семьи, где было восемь детей. Он рано потерял своих родителей, и всю семью, младших детей, вырастила старшая сестра. Отец сам с 1939 года, а дед умер в 1943-м, бабушка — в 1944-м. Они не погибли в войну, но, очевидно, умерли из-за голода, потому что, когда восемь детей в семье, родители во многом себе отказывают". 
 
В деревне всю нашу большую семью, у кого фамилия Логвинец и кто проживал в нашем конце села, почему-то называли Сидоревичами. Я так до конца и не понял, почему, и никто этого не знал. Возможно, это потому, что прапрадед был Сидор. 
 
К сожалению, как историк я несильно интересовался документами. Но мне тетка довольно много рассказывала про деда, про прадеда и прапрадеда. Что меня сильнее всего поразило, это то, что мой прадед был грамотным человеком, одним из немногих в деревне. Он писал письма Червякову (председателю Центрального исполнительного комитета БССР в 1920-1937 годах Александру Червякову — Телеграф) о несправедливости коллективизации при создании колхозов. За это и поплатился. Его сначала сделали председателем колхоза, а потом раскулачили и депортировали вместе со старшими детьми в Котлас (ныне Архангельская область России — Телеграф). Они оттуда убежали и, возвращаясь домой в Беларусь, он заболел и умер. Это наибольшее впечатление о моих предках. 
 
Также тетка рассказывала о второй мировой войне, как это было. Я помню, как она высказывалась о партизанах. При том, что в литературе в то время о них говорили очень возвышенно, она говорила, что в партизаны пошли люди, которые были не самыми порядочными, не самыми лучшими в деревне. Однажды партизаны пришли, напившись, в дом моих дедов. По улице ходил часовой немец, а пьяные партизаны собирались его застрелить. Их умоляли не идти, не стрелять немцев, так как те всех бы детей поубивали в доме. Их удалось уговорить. Вот такое вот впечатление о второй мировой войне. 
 
Тетя рассказывала также о различном поведении тех войск, которые проходили через деревню: о немцах, как основных оккупантах, итальянцах, венграх и словаках. Наиболее хорошо и прилично себя вели словацкие войска. Я думаю, что на это влияло расовая доктрина Гитлера, согласно которой славяне были недочеловеками, Untermensch, а также общие славянские корни, близкие языки ". 
 
Логвинец: мой брат был в команде Лукашенко 
 
"Одна из величайших историй в нашей деревне — это мой троюродный брат Виктор Логвинец. Он был в команде Лукашенко (президента Беларуси Александра Лукашенко — Телеграф), был, можно сказать, бизнесменом № 1, дружил очень близко с Иваном Титенковым (в 1994-1999 годах управделами президента — Телеграф). В 1999 году его посадили, забрали практически все в Беларуси. Просидев шесть месяцев в тюрьме, он бежал в Москву. Ему дали уехать. 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Первый выпуск факультета международных отношений БГУ 
(Алесь Логвинец в центре)
 
У меня родные места вызывают очень положительное эмоциональное чувство. У меня есть сын. Не каждый год удается ездить на Радуницу, но, когда я приезжаю на кладбище, то мне важно передать сыну ощущение своей земли и земли предков. Не знаю, насколько сын это воспринимает, но я считаю, что есть эмоциональные, нерациональные вещи, которые влияют на чувства людей, и я очень хотел бы передать отношение к этой земле предков, которая находится на поврежденной территории. Эта связь действительно важна, и, надеюсь, она будет сохраняться. 
 
Деревенская жизнь и то, что случилось в 1986 году, повлияли на мое становление как личности. Несмотря на то, что в деревне не было церкви, в ней воспитывались определенная порядочность, ответственность, человечность. Те черты, которые имею, я связываю с моим деревенским воспитанием и именно с тем окружением большой полесской деревни. 
 
Сильно также повлияло то, что до 12 лет я дальше районного центра никуда не выезжал. Первый большой город, который я посетил, был Киев. Самое главное впечатление, которое у меня от этой поездки осталось, — это горький-горький, непонятный вкус кофе. Я о нем только слышал, но никогда не пробовал до тех пор. Сейчас я очень люблю кофе". 
 
Логвинец: моя деревня оказалась в зоне отселения 
 
"В результате Чернобыльской аварии моя деревня попала под отселение, и многие люди уехали из нее. Теперь деревня заселена где-то на четверть. В последние два-три года власти, если дома разваливаются, полностью разрушают их и посыпают песком. Если деревню взять, то только каждый четвертый дом еще стоит, а так уже просто пустые места. 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Алесь Логвинец в 1980 году 
 
Самое яркое воспоминание об аварии касается моего дяди, который на машине собирал молоко. И вот он ехал-собирал молоко, а на каждом посту, которые поставили после аварии, ему предлагали выпивать спирт как средство против радиации. В результате он приехал к дому, открыл дверь и просто выпал из машины. 
 
Из-за Чернобыльской аварии я уехал из родной деревни. Родители остались, а я поехал учиться в Дубровно в Витебской области. После этого началось мое более стремительное взросление, которое пришлось на годы перестройки, восстановления белорусской государственности. Очевидно, что быть свидетелем этих событий было очень вдохновляюще и очень интересно. 
 
В Дубровно я жил у двоюродной сестры. Там была русскоязычная школа, я чувствовал, что иногда надо мной даже смеялись, когда я использовал белорусское слово. Мне, кстати, по русскому языку четверка была итоговая, хотя я очень тщательно и ответственно учился". 
 
Логвинец: я переводил с десяток министров иностранных дел 
 
"На мое становление очень повлиял и французский язык. В моей деревне в школе, как это неудивительно, так как обычно в школах на селе преподается немецкий язык, преподавали французский. И так случилось, что моя судьба оказалась связана с Францией: сначала я поступил на франкоязычный факультет в ЕГУ и потом, благодаря ему, уехал на два года учиться во Францию. 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Алесь Логвинец на митинге на Дзень Волі в 2010 году
 
Я никогда не учился на переводчика, но считаю одним из своих достижений то, что я с десяток министров иностранных дел, трех председателей Европарламента и одного премьера переводил. Я, кстати, и к Милинкевичу попал после того, как был переводчиком его выступления с белорусского на французский язык во время вручения ему премии Сахарова. И мой перевод, как официальный перевод выступления Милинкевича, находится в архивах Европейского парламента. 
 
Я горжусь, что собрал в 2006 году каждую 130-й подпись за Милинкевича. Мы собрали 1,3 тыс подписей, не так и много, но все равно. Я в то время стажировался в колледже в Америке, но решил не оставаться на весенний семестр и вернулся досрочно в Беларусь в декабре, так как во время избирательной кампании хотел быть здесь. Я планировал, что компания будет летом, но все равно не хотел оставаться на весну. Я, даже уезжая в США в августе и не зная, что выборы будут в марте, все равно говорил, что буду только на время первого семестра ". 
 
Логвинец: в политику меня толкнул Михалевич 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Алесь Логвинец и Алесь Михалевич в 1996 году в Лондоне в музее мадам Тюссо
 
"Первая избирательная кампания в 2004 году меня оставила в политике, потому что я увидел, что есть обратная связь. В той кампании я мог рассчитывать только на себя, тем более, что по округе, кроме провластной кандидатки, еще шел Анатолий Лебедько (председатель Объединенной гражданской партии — Телеграф). Этот факт был для меня дополнительным стимулом. 
 
В политику меня толкнул Михалевич (кандидат в президенты Беларуси в 2010 году — Телеграф), но Лебедько считал, что меня против него выставил Фронт (Партия БНФ — Телеграф), так как я был во Фронте до 2004 года. Но так не было. В 2003 году, когда еще никто не знал, кто и где будет баллотироваться, Михалевич подталкивал меня к этому. Всегда принцип таков, что лучше всего баллотироваться там, где ты живешь. Поэтому я пошел там, где я жил. А Лебедько не там жил. Тем не менее, я многому от него научился. Поскольку я близко отслеживал то, что он делал, то я что-то перенимал, на что-то реагировал. 
 
Мы сознательно выбрали очень позитивную кампанию. Мы раскручивали меня как преподавателя, как профессионала, обращали внимание на местные проблемы и пути их разрешения, организовывали непосредственный контакт. Я больше чем кто из них в округе стоял в пикетах, общался с людьми, обходил квартиры. Мне даже кажется, что, получив информацию, что я много хожу, другие начали также ходить. Даже провластная кандидатка стояла в пикетах. 
 
: Корни белорусской политики. Алесь Логвинец
Слева направо: Александр Козулин, Ивонка Сурвилла, Зенон Позняк, Станислав Шушкевич, Алесь Логвинец, Александр Милинкевич
 
Я считаю, что Лебедько был далек от истины, когда говорил, что 60 или 70% набирал в округе. Это неправда. Он был первым, скорее всего, под 40%, вторым неизвестно кто — провластная кандидатка или я. Ну я, очевидно, поддержал бы его во втором туре, если бы был второй тур, а второй тур должен был быть. А если бы вышли мы вместе, я бы ему все вспомнил. Я думаю, что там были вброс за провластную кандидатку, так как у нас с ней был практически равный результат. В 2008 году я ему предлагал, Лебедько, делать в Сухарево праймериз, но он отказался, сказав, что лучше социологический опрос. 
 
Год назад я сказал, что буду баллотироваться до тех пор, пока не выиграю. Возможно, так и надо делать, но при условии, что есть процедура. Если нет процедуры, то иногда нужно отступить в сторону и заниматься чем-то другим".
 
Беседовал Максим Гацак

Как вам новость?