В январе 2015 года в Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата была учреждена новая награда – медаль «За самопожертвование и любовь к Украине». Этой наградой отмечают военных, духовенство и волонтеров.
22 января этой медалью был награжден священник-капеллан УПЦ КП о. Сергей Горбик, белорус, бывший член минской «Талаки», живущий сейчас в Украине. С о. Сергеем беседует корреспондент КРЫНІЦЫ. INFO.
— Отец Сергей, с начала боевых действий на востоке Украины вы почти все время на фронте в качестве военного священника. О православном ополчении, в рядах которого, насколько я знаю, сражаются и белорусы, в том числе известный писатель, католик Владислав Ахроменко, в Беларуси знают и пишут мало. Расскажите, пожалуйста, о нем подробнее.
— Создание нашего формирования началось в начале марта 2014 года, когда Россия оккупировала Крым, и было очевидно — сегодня-завтра начнется война. Именно тогда, на одном из митингов на Хмельницком майдане, Высокопреосвященный владыка Антоний (Махота), митрополит Хмельницкий и Каменец-Подольский УПЦ КП, выступил с речью, в которой было сказано: «Я тоже военнообязанный, и я готов сейчас сказать, что мы будем охранять свою землю, создав отряд «Православная Подольская Сечь». Мы готовы все вместе, даже если нам уже время вышло, и мы не военнообязанные. Мне говорят, — вам, Владыка, уже более сорока, и вас не призовут в ряды Вооруженных сил. Но я думаю, на сегодняшний день всем мужчинам нужно вытащить военные билеты и иметь их, если вызовут, независимо от нации, возраста и т.д.».
И вот, на следующий день после выступления митрополита Антония, мы получили более 350 заявлений с просьбой принять в ряды Православного ополчения. Поэтому был создан организационный комитет, который достаточно быстро перерос в штаб формирования. А, поскольку организаторами были верующие УПЦ КП, то и сохранилось название Православное ополчение.
Что касается организационных моментов, то в начале была создана общественная организация «Православная Подольская Сечь». На то время, в марте 2014 года, это была единственная реальная возможность скорой легализации. Первым делом, которое на себя взяло формирование, стала помощь украинским пограничникам.
— Пограничникам, — потому что ожидалось вторжение российских войск?
— В Хмельницком находится Национальная Академия пограничной службы Украины имени Б.Хмельницкого. Именно курсантов этого заведения, а среди них очень много собственно жителей Хмельницкой области, в марте бросили на охрану административной границы с Крымом, на первую линию обороны. Они там оказались в очень сложных условиях: не только материальных (была нужда даже в дровах для кухни), а и духовных. Поэтому уже в конце марта-начале апреля первый конвой нашего формирования двинулся к границе с Крымом. Мы везли не только гуманитарную помощь, но и походный храм-палатку.
К слову, среди первого конвоя был и белорусский писатель Владислав Ахроменко, который одним из первых записался в Православное ополчение. Это доказывает, что у нас не было конфессиональных ограничений, хотя, естественно, большинство было и остается верующими УПЦ КП.
Уже в первый приезд мы поставили походный храм, в котором дежурили священники УПЦ КП и проводили богослужения. Первую литургию, в сослужении священников епархии, отслужил Высокопреосвященный владыка Антоний.
Очень скоро, уже в процессе взаимодействия с пограничниками, стало понятным: необходима не только гуманитарная помощь, но и реальные бойцы. Поэтому вторым шагом стала регистрация общественного формирования “Подольская Сечь”, члены которого, после месяца подготовки в академии, присоединились к охране границ Украины.
Таким образом сложилось, что мы имеем две ветви: волонтерскую и военную.
— Где и как действует ополчение сейчас?
— Мы имеем более тысячи членов формирования. Но, с учетом специфических задач, военную часть составляет несколько десятков человек, которые прошли соответствующее обучение. Мы — общественное формирование по охране государственной границы и общественного порядка. Поэтому наши отряды несут службу там, где их ставит ГПСУ. Могу только сказать, что это далеко от спокойных мест… Даже наши гуманитарные конвои были под обстрелами, но, к счастью, пока никто не пострадал.
Что касается других формирований добровольцев, то у каждого своя задача. Тем более, что все «принадлежат» различным структурам. Например, «Донбасс» — это МВД, а «Айдар» – Министерство обороны. Хотя, например, с командиром «Айдара» мы имеем связки на личном уровне, он приезжал в Хмельницкий на совместные совещания.
— Много ли священников в ополчении?
— До сих пор официальной должности капеллана в Украине нет. Акты, которые должны это дело как-то официально узаконить и ввести в правовые рамки, только готовятся. Поэтому присутствие священников в войсках — это личное соглашение между командирами и священниками. Но священник в армии нужен, особенно на войне, поэтому мы здесь.
Что касается нашего формирования, то я там официально не только капеллан, а и руководитель пресс-службы. Обычно всем священникам приходится совмещать служение с каким-то делом. Например, возишь гуманитарную помощь военным и попутно служишь литургию, богослужения, освящаешь технику, исповедуешь, причащаешь… Некоторые священники, которые постоянно находятся при батальонах, помогают в больницах и т.д.
— Как вы лично оцениваете гражданский долг священника во время войны? Скажем, ксендзы из ИРА не только исповедовали … и это давало определенный подъем духа.
— Прежде всего священник на войне… это священник. К тебе идут со своими проблемами (и не только духовными), с своей болью. Что касается «подъема духа», то, случается, одно лишь присутствие священника его дает. Согласно православным (и католическим) канонам, священник не может брать в руки оружие, стрелять и убивать. Но война есть война. Никто не будет давать тебе персонального охранника, поэтому может сложиться определенное положение, когда священник вынужден будет взять оружие… Вместе с тем, повторюсь, пребывание безоружного священника рядом с бойцом бывает более сильным стимулом, чем того же священника с автоматом.
— Участие белорусов в боевых действий — это миф, которым БТ пугает граждан?
— Давайте сначала определим, кого мы считаем белорусам, которым «пугают граждан». Ведь в Украине, только по официальной статистике, проживает более 250 тысяч белорусов, и многие из них сегодня на фронте.
Если говорить именно о гражданах РБ (приехавших именно защищать Украину), то, очевидно, их воюют не тысячи и даже не сотни. На мой взгляд, сегодня на востоке Украины воюет в различных добровольных формированиях не более нескольких десятков человек. Никаких именно «белорусских отрядов», как это пытались представить некоторые белорусские независимые СМИ, здесь нет.
— Отец Сергей, как, на ваш взгляд, выглядят сейчас перспективы отношений Украинского и Московского патриархата, определится ли со временем некий нейтралитет?
— Главная и единственная перспектива, которая, как воздух, нужна Украине, — это создание единой Поместной Православной Церкви. Об этом говорит и Вселенский Константинопольский патриархат, представители которого недавно посетили Украину и имели встречи со всеми ветвями Украинского Православия.
Сегодня Киевский патриархат — это главная сила и центр создания Украинской Поместной Православной Церкви, а Святейший Патриарх Филарет — безусловный духовный лидер украинского общества. Уже с весны 2014 года все социологические опросы показывают, что количество православных, которые отождествляют себя с Киевским Патриархатом, превышает количество тех, кто считает себя верующими Московского Патриархата. Число верующих Киевского Патриархата растет с каждым месяцем. При этом мы никогда не отказывались от диалога с представителями Московского патриархата в Украине… но только на конструктивной платформе создания единой Поместной Церкви.
Вместе с тем Московский патриархат бескомпромиссно выступает против автокефального статуса украинского православия, а Патриарх Кирилл — непосредственно поддерживает агрессию России против Украины. На стороне террористов выступает и множество архиереев и священников Московского Патриархата в Украине. Все это видят православные украинцы и делают свой выбор — уже десятки приходов перешли в Киевский Патриархат, а военные отказываются от священников МП.
И вот тут, на волне того, что его приходы и верующие переходят к Киевского Патриархата, представители Московского Патриархата заявляют об «агрессии со стороны УПЦ КП». Но, когда общины в городах, поселках и деревнях не хотят быть в Московском Патриархате, то где агрессия со стороны КП? Московский Патриархат в Украине полностью дискредитировал себя в глазах людей, и в этом вина исключительно Московского Патриархата.
— Что сейчас представляют собой отношения между УПЦ КП и УАПЦ, имеются перспективы воссоединения?
— Сегодня УАПЦ — это около 800 приходов, 95% которых находятся в трех областях: Львовской, Тернопольской и Ивано-Франковской. Но даже здесь они уступают количеством приходам Киевского Патриархата, к тому же не имеют ни одной действительно действующей семинарии, тем более академии. Все украинские религиозные аналитики и эксперты отмечают полный упадок этой юрисдикции.
Киевский Патриархат уже не раз призывал архиереев УАПЦ к воссоединения. К сожалению, все время эти попытки наталкивались на «человеческий фактор». Собственные амбиции архиереи УАПЦ ставили выше нужды украинского православия. И это прекрасно видели и видят священники и верующие. Поэтому процесс объединения идет «снизу», к Киевскому Патриархату переходят отдельные архиереи (даже с епархиями), священники и приходы.
Несколько дней назад умер предстоятель УАПЦ, митрополит Мефодий (Кудряков). УАПЦ осталась без явного духовного и административного лидера. Возможно, что архиерейский собор УАПЦ прислушается к голосу разума и, в трудное для Украины время, поставит интересы украинского православия выше собственных амбиций. На это очень надеются все, а Святейший Патриарх Филарет призвал к объединению: «Хочу обратиться к архиереям УАПЦ, которые, в соответствии с церковным уставом, соберутся для обсуждения дальнейшей жизни своей Церкви. В условиях внешней российской агрессии чрезвычайно важное внутреннее единство украинского народа. Плодотворный диалог о достижении единства между нашими Церквами, о преодолении существующих разногласий и объединении всех сторонников автокефалии Православной Церкви в Украине могут стать нашим общим весомым вкладом в борьбу украинского народа за лучшее будущее».
— Недавно было Прощеное воскресенье. Как можно простить врагу, который идет на тебя войной?
— Война есть абсолютным злом, и мы прекрасно знаем, кто является отцом всего злого. Тот, кто начинает войну из греховных, корыстных устремлений или гордыни, — достоин всякого осуждения, а тот, кто вступает в войну вынужденно, чтобы защитить своих соотечественников или единоверцев от врага, — воюет законно и не творит греха. Участие христианина в войне является вынужденной мерой, и, если он обращается к ней из благих побуждений защиты христиан и святынь, Господь благословляет его на ратный подвиг.
Наше прощение врагу во время войны заключается в том, что мы воюем без ненависти, воюем по необходимости. Мы можем проявить к врагам свою любовь тем, чтобы постараться их завоевать на свою сторону, но мы не должны мириться с злом, которое они несут. Будучи на фронте, я не раз видел именно умение прощать. Наши бойцы не мучают пленных, не издеваются над трупами врагов. Даже тех пленных, кто отметился кровавыми преступлениями, они передают суду, а не убивают сами. Бойцы перевязывают, врачи врачуют раненых пленных… Вспомните также то, как наши военные ведут себя в освобожденных городах, поселках, деревнях. Они дают пищу, лекарства, гуманитарную помощь мирному населению даже тогда, когда те выступали или даже выступают на стороне врага. Вот эта человечность тех, кто воюет на стороне Правды Христовой, и есть умением прощать и выполнять Завет Любви.