Маэстро Анисимов: мы станем свидетелями бума по классике!

Александр Михайлович, какие эмоции ощущаете накануне предстоящего концерта? Полюбился ли формат open-air?

 

— Мы уже третий год участвуем в этом проекте на открытиях и закрытиях фестиваля. У меня как у дирижера, музыканта и руководителя оркестра формат под открытым небом вызывает очень позитивные эмоции. Это вызвано разными обстоятельствами, эстетическими линиями. Одна из самых главных: присутствие в этом "открытом зале" – площади у Ратуши – большого количества публики, которую бы не вместил ни один зал, кроме, пожалуй, стадиона. Но стадионы для этого не предназначены. Я знаю только пример Парижского стадиона Stade de France, где исполнялась музыка Верди, "Кармина Бурана" и так далее.

 

Также мне и большей части нашего оркестра нравится тот факт, что многие проходящие мимо люди вдруг прикасаются к классике и остаются верны ей на всю жизнь. Это, как правило, касается молодежи. Вот они проходили мимо, и что-то их остановило. Оставшись до конца выступления, они понимают, что потом придут в филармонию, или в театр оперы и балета на оперный спектакль, а не только на балетный. Они также начинают понимать, что классика, опера — это не только большое эстетическое удовольствие, но и необходимость.

 

Очень важна реакция публики, особенно для коллектива оркестра. Предыдущие четыре концерта вселяли огромную энергию в оркестр, приносили чувство востребованности своей профессии и того, чему они посвятили свою жизнь — музыки.

 

 

Как выбирали музыкальную программу для открытия фестиваля?

 

— Есть несколько линий по которым идет моя мысль, когда я думаю о программе для подобных проектов. Мы ведь делаем не только "Классику у Ратуши", но и новогодние программы, которые стараемся делать необычными, праздничными, позитивными. Есть у нас также программы для актива "Белой руси", когда мы понимаем, что в зале сидят далеко не все меломаны "до мозга костей". Мы стараемся привлечь публику яркими и интересными выступлениями. 

 

Также необходимо оставаться на уровне высокого академического симфонического искусства, которое может продемонстрировать только наш оркестр. Не заигрывать с публикой, а как магнит, притянуть ее к классическому жанру. Поэтому программа в основном состоит из произведений классиков. Есть классика и у современной музыки. Например, мы будем сегодня исполнять произведение Игоря Лученка "Аве Мария" – это уже классика. Или, например, музыка Дунаевского, Андрея Петрова – тоже уже классика. Наконец, мы думаем о том, чтобы представить хороших, ярких, интересных солистов, и это всегда удается.

 

И последнее. Делая программу,  мы обычно стараемся не повторяться. Это непросто. Венская филармония на своих новогодних концертах повторяет музыку Иоганна Штрауса и правильно делает! Потому что публика, покупающая билеты за 3 года, чтобы попасть на такие концерты, ждет этого. Между тем она прекрасно знает эту музыку и неоднократно слышала ее в записях, разных городах и странах. Поэтому и мы не боимся, если наиболее любимые мелодии прозвучат неоднократно. Публика этого ждет.

 

Например, концерт Вивальди «Лето», который мы делаем для скрипки соло и оркестра, никогда не проходит без взрыва аплодисментов и высокой оценки солистки Юлии Стефанович. Также полюбили нашу солистку оркестра Ирину Крикунову (сопрано) и юную цымбалистку Ирину Михайлову. Они будут солировать на открытии фестиваля сегодня.

 

 

Как изменилось отношение белорусской публики к классике в последние годы? Как реагирует молодежь?

 

— Иными словами, есть ли результат от того, что мы выходим в жаркую погоду, с опасностью попасть под дождь, с проблемами от ветра? А иногда, бывает, и техника подводит.

 

Да, мы почувствовали прилив интереса к классической музыке у молодежи. Ходить на классику, слушать симфонический оркестр даже стало модной тенденцией. Это результат нашей работы в этом направлении на протяжении 10 лет. Большое значение имел контакт с ТВ, когда в течение двух лет выходила наша программа «Воскресение классики». Этот замечательный проект во многом помог в популяризации классики.

 

Я стараюсь не упускать возможности и отвечаю на приглашения СМИ, чтобы публика знала, что оркестр есть, он играет и не только в Минске, но и в областных центрах. Очень важна также оценка зарубежной публики и зарубежной прессы.

 

С какими мировыми оркестрами вам понравилось работать?

 

Вопрос непростой. Конечно, я люблю такие центры музыкальной культуры, как Берлин, Лондон, Вена, Будапешт, Токио, Сеул. Там произошли незабываемые встречи как с симфоническими, так и с оперными оркестрами. Хотя я, например, влюбился в Национальный симфонический оркестр Ирландии, где работал над "Кольцом Нибелунга". Небольшая страна с поистине фантастической музыкальной культурой! В Ирландском университете мне дали звание и попросили стать президентом Вагнеровского общества.

 

Ну и конечно, у меня были незабываемые встречи с оркестром Парижской оперы. Это удивительный коллектив, огромный, около 300 человек, и мы работали с взаимной симпатией. Это было великолепно.

 

 

В какой стране публика наиболее вдохновенно воспринимает классическую музыку?

 

— Например, я дирижировал в Аргентине, в знаменитом Teatro Colón  в Буэнос-Айресе, где дирижировал и Герберт фон Караян, Тосканини и все великие певцы, такие как Пласидо Доминго, Елена Образцова и другие. Такого приема, как там, я не припомню больше нигде. После того как мы выступили на бис с "Адажио" из "Щелкунчика",  раздался такой крик, какой я слышал только по ТВ, когда Марадона забивал гол! Вот так там принимали Чайковского. Конечно, это зависит от темперамента народа.

 

Однажды я дирижировал в замечательном зале перед берлинской публикой очень непростую программу, симфонию № 6 Бетховена – это их родное, они принимали настолько тепло и ярко, что забылись все разговоры о чопорных и холодных немцах. То же самое могу сказать об англичанах. Они просто кричат на своих BBC Proms (аналоге нашей "Классике у Ратуши").

 

За рубежом все-таки классика больше востребована, правда? 

 

Да, конечно! К сожалению, Беларусь немножко остает даже от своих соседей – литовцев, латышей, поляков. И уже от России, которая далеко шагнула вперед в этом направлении. Но дело идет! Я думаю, мы с вами станем свидетелями необыкновенного бума по классической музыке!

 

 

С кем из оперных певцов полюбилось работать?

 

Мне приходилось встречаться с хорошими певцами. Монсеррат Кабалье – мегазвезда, работа с ней доставляла большое удовольствие. Не могу не вспомнить Елену Образцову, Евгения Нестеренко, великих певцов Мариинского театра – Евгения Целовальника, Юрия Марусина, Владимира Галузина… можно перечислять бесконечно – российские певцы очень талантливы.

 

Из белорусских исполнителей могу назвать Светлану Данилюк, Виктора Чернобаева, Юрия Бастрикова… На самом деле, с огромным количеством талантливых певцов мне посчастливилось работать.

 

Но, конечно, менталитет зарубежных певцов несколько отличается. Они абсолютные профессионалы. Для них нет вопроса — болен или нет, нет опозданий на репетиции, не существует понятия позаниматься с концертмейстером и выучить партию – они все делают самостоятельно, приходят на репетицию уже с абсолютно готовым материалом.

 

Ваши любимые композиторы?

 

Сегодня я люблю Прокофьева, завтра — Верди, послезавтра — Чайковского. Это зависит от настроения. Но, если говорить начистоту, наверное, русская музыка превалирует в мои симпатиях. Это Чайковский, Рахманинов, Шостакович, Прокофьев.

 

Хотя за рубежом в одной из статей обо мне написали так: "У Анисимова Верди в руках и в сердце". Я дирижировал на родине Верди, в Италии. Или, опять же, признание с творчеством Вагнера. Тетралогия "Кольцо Нибелунга" очень сложна. И это у меня получилось.

 

 

Что необходимо, чтобы сложилась гармония между дирижером и  оркестром?

 

Это очень большой комплекс условий. Прежде всего, дирижер должен быть личностью. Персоной. Далее идут уже важные профессиональные компоненты. Недаром в оркестрах говорят, что по первым шагам дирижера, когда он входит на сцену, можно понять, что это за дирижер и каков будет результат их совместной работы. Только по походке, по той ауре, которую он несет с собой.

 

Вы лояльно относитесь к синтезу симфонической музыки с джазовой, роковой, иными современными направлениями или все же нет?

 

— В целом, я не сторонник такого синтеза. У нас были эксперименты в данной области, так как нам нужна публика, а это один из путей привлечения интереса к нашему оркестру. Но  увлекаться этим мы не собираемся. В Беларуси и мире есть много профи, которые это хорошо делают.

 

 

Какие мечты, творческие планы, хотелось бы еще осуществить?

 

— У меня очень много творческих планов в сфере симфонической музыки, оперы, балета. Сейчас очень хочу сделать цикл всех симфоний Шостаковича, больше играть Густава Малера. Мне кажется, мы мало играем французскую музыку. Совсем забыли Моцарта и Гайдна. Хочу работать в этих направлениях.

 

Фото из архива маэстро.

 

С Александром АНИСИМОВЫМ беседовала Алевтина СНЕЖИНА.