Мне довелось однажды побывать в чешском Карлштейне.

Мне довелось однажды побывать в чешском Карлштейне. Крошечный городок недалеко от Праги известен своей крепостью времен короля Карла и музеем Бетлемов, где хранится множество разнообразных рождественских яслей, являющихся непременным атрибутом великого христианского праздника. Музей этот – частный – принадлежит одной семье, которая коллекционирует Бетлемы (Вифлеемы) и показывает их любопытным туристам. Туризм – это единственный, но весьма приличный доход для горожан. Работают они посезонно. Даже известный на всю Европу замок принимает посетителей не круглый год. В свободное время жители едут «на заработки» в Прагу и другие города. Тогда в Карлштейне наступает тишина. Только светятся огни сигнализации на витринах сувенирных лавок, магазина знаменитого чешского стекла и ресторана, где в меню значится знаменитое вепрево колено – любимое блюдо короля.

Если бы Чусовой находился на месте Карлштейна, то интерес к нему был бы далеко не сезонным. Вереница туристов, как «муравьиная дорожка», круглогодично «протаптывалась» бы в его окрестности. И городская казна пополнялась бы не только за счет металлургического завода, а, может быть, и не столько, а именно за счет гостей города.

«Бы» мешает

Основной «кормилец» чусовлян – металлургический завод – объект совершенно уникальный. Не будь революции, он превратил бы маленький уральский поселок во французский филиал. Основавший его князь Сергей Михайлович Голицын – великий мот и жизнелюб, спустивший отцовское состояние, передал петербургскому Эрмитажу большую коллекцию редких картин и античных скульптур из семейного музея: «Эти дары – знак благодарности людям и богам, которые не позволили зачахнуть расположенному в российской глубинке металлургическому заводу», — писал князь. Перед смертью он считал, что с уральским детищем все в порядке: «Я по юношескому недомыслию погубил родительское имение в Кузьминках, которое называли Русским Версалем, но я верю, что новый Версаль (Чусовской завод — прим.), который появится на Урале, будет ничуть не хуже оригинала». Это был 1915 год.

Какие истории, какие имена! В Европе Урал, Сибирь и Ермак – почти слова-синонимы. Знаменитый атаман, можно сказать, некий российский бренд, привлекающий внимание очень большого слоя туристов. Для Чусового Ермак – живая история. Но пока только выходящая из рамок местного значения. Знаменитая база «Огонек» и музей Ермака держатся, даже развиваются, но как-то медленно и неловко. Ралли «Ермак», где внедорожники «взрывают» снег на сложнейших трассах – замечательная поддержка бренда и совместно с горнолыжкой – весьма перспективная и современная линия для привлечения туристов.

Демидовы оставили знаменитый каменный крест на скальных берегах реки Чусовой. Посмотреть на него, потрогать – удачу путникам приносит – специально приезжают знатоки уральской истории.

История века минувшего «подарила» Чусовому печальную память о ГУЛАГе и музей мирового значения – «Пермь-36», где каждый год в одно и то же время проводится фестиваль «Пилорама», собирающий людей из Перми, Оренбурга, Москвы, Польши, Германии, Франции, США, Чехии.

Живописные окрестности Чусового, настоящий таежный ландшафт, чистая река, скалы, уникальное карстовое голубое озеро, пещеры, множество легенд, уходящих корнями в века, летом притягивают, как магнитом, сплавщиков, зимой – горнолыжников, спелеологов, любителей экстрима, чистого воздуха, белого снега и просто желающих отдохнуть от городской суеты. Подальше в лес – охота, поближе к реке – рыбалка. И везде – возможность отдохнуть, насладиться пейзажами, «услышать голос» истории, что-то узнать и оставить неизгладимую память об отдыхе в Чусовом. Заметьте – возможность, потенциал, перспектива, а не реальность. Увы!

Что в реальности?

А вот что! Молодежь Чусового, как три чеховских сестры, мечтает: «В Пермь, в Москву, в Питер», — старики «выживают», средний возраст борется с последствиями экономических катаклизмов – «пашет» — не до туризма! Администрация Чусового и руководство края «рисуют» перспективу, пишут программы, вкладывают по мере возможности, рапортуют, освещают, пиарят. А «воз» ныне, хоть и «не там», но передвигается «к месту назначения» медленно и неуверенно. Какая же «палка» в его колесе мешает развить скорость?

Мой друг живет в Торонто уже много лет. Я «притащила» его в прошлом году на «Пилораму», показала базу «Огонек», рассказала обо всем, что было изложено выше. И, видя совершенный восторг в глазах иностранца «пермского разлива», задала единственный вопрос – что бы сделали канадцы? Он ответил:

— Они бы просто стали жить и пользоваться всем тем, что дает эта земля. Для них старина – предмет гордости, природа – предмет любования, отдыха. А все, чем любуются и чем гордятся – хранится и продается. Что в Штатах, что в Канаде из любой коллекции делают музей, из любого памятного места – культурный центр, из любого памятника – предмет поклонения. У нас все «сваливают» на государство и законодательные «крючки», которые не обойти. Прекрасный пример – «Пилорама». Ее «сделали» несколько человек, которые просто показали «товар лицом». Странно, что предприниматели не пользуются готовым продуктом – владельцы кафе не открывают здесь постоянную точку, дорожники не оборудуют остановочный комплекс и хорошую платную стоянку. Зачем ждать, когда раскошелится государство? Его карман не растяжимый, да и бизнес нужно делать! Я узнавал цены на землю – просто копейки! Окупится все! Просто то, что мешает, находится в голове. В собственной. Хочешь жить – живи и ни на кого не надейся.