При формировании ЕС была допущена фундаментальная ошибка, заявил в интервью корреспонденту Телеграфа израильский экономист, доктор экономических наук, эксперт в антикризисном макроэкономическом менеджменте Роман Гурфинкель. По его словам, в ЕС изначально был заложен дисбаланс в отношении фискальных и монетарных органов, и, по сути, альянс, в котором деньги зарабатывает и печатает одна сторона, а тратит другая, обречен.
Отвечая на вопрос о взаимовлиянии экономик разных стран, их синхронизации и перспективности межгосударственных альянсов, экономист привел пример Евросоюза как классический вариант.
— Начну издалека. Когда люди женятся, у них эйфория и они не думают о каких-то плохих вариантах завершения их отношений. В мире практикуются брачные контракты, они рассчитаны на случай развода, и в них все должно быть очень четко, просто и понятно прописано. Кстати, они же помогают и скреплять узы – именно тем, что снимают туманность по поводу того, как люди будут расходиться.
Когда мы видели процессы макроэкономических слияний в 1980-90-е годы — это все был некий процесс эйфории. Если вы проследите, то это в основном сытые и большие страны пытались увеличить свои рынки, упростить систему заработка, дать своим людям возможность зарабатывать больше.
Я считаю, что в ЕС есть одна фундаментальная ошибка, которая не даст ему возможности быть Евросоюзом. Я говорю о "возможности", так как нужно понимать, что мы живем в динамике, и ошибки могут быть исправлены. Мы управляемы сильными мира сего и поэтому возможны какие-то неестественные интервенции. Но если вот все "идет как идет", то у Евросоюза по определению нет причины для существования.
Объясню почему. Экономически. Предположим, есть новое государство. Фискальный орган — это одно управление, а монетарный, который печатает деньги, мы отдаем другому. То есть печатает один, а тратит эти деньги другой, и у них вообще разные мотивы. Разве это нормально? Зарабатывает один, а тратит другой – это нонсенс. Но это то, что происходит в Европе.
Это главная базовая ошибка. И если даже она будет исправлена, вопрос — возможно ли что-то в ЕС реконструировать. Печатаются деньги по квотам, грубо говоря, а тратились деньги без правильного мониторинга, на эти траты смотрели сквозь пальцы. И вот то, к чему пришли.
На самом деле ведь сильные европейские державы напоролись на то, что сами построили в процессе эйфории. И это в принципе пример, как надо делать и как не надо делать. Азбука. И абсолютно не важно, Беларусь это или какое-то другое государство — есть некоторые базовые вещи, которые нужно соблюсти. А потом уже макроэкономически подгонять под каждое определенное условие того или иного региона.
К примеру, возьмем Германию. Я буду утрировать. Сытое государство, темпы роста уже ограничены. Нужен новый рынок сбыта. Есть рядом Польша — большой потенциальный рынок. Можно прийти туда, и тогда поляки будут покупать не свои автомобили Polonez, а немецкие Volkswagen и Audi. Но у поляков зарплата 300 долларов, они бы рады, да не могут покупать.
Не проблема, говорит Германия. Давайте мы объединимся, мы вам будем помогать создавать инфраструктуры своими деньгами. Другими словами, будем давать вам ссуды, печать деньги. Вы на эти средства стройте, а потом будете возвращать нам эти деньги плюс ко всему — вы еще покупаете наши продукты.
То есть, в принципе, была прекрасная идея у Германии и рядом стоящих — дать своим производителям выйти на новые рынки плюс дать возможность зарабатывать банкам, предоставляя ссуды, развивая финансовый бизнес. И действительно была иллюзия – эти страны вырастут и вернут деньги.
Но проблема в том, что если вы эти деньги напечатали, нужно было контролировать, как они их вкладывают. Если взять ту же Португалию, Грецию, Испанию, то культура расходов там совсем другая, чем в Германии, и то, что они построят завод, а не потратят средства просто на повышение зарплаты или что-то другое — это иллюзия. Пока все идет все хорошо, эти потери незаметны, но в какой-то момент начинают открываться все эти ящики Пандоры.
Поэтому теперь, например, для Германии, как члена ЕС, самое правильное решение — это отрезать по-живому, то есть выйти. Но, представляете, сегодня каждый немец считает, что в него на счету лежит, допустим, тысяча евро, в займах, акциях. А если отрезать по-живому, у него уже будет, условно, не тысяча евро, а 750. Сложно воспринять эту реальность.
Но если этого не сделать, скорее всего, у него останется 500 евро или 450. Потому что будут дальше за его счет печатать деньги, инфлировать его евро, его сбережения — для того чтобы давать дотации другим, надеясь, что эти другие в конце концов правильно инвестируют и уже вернут все средства. Но это иллюзия.
Так вот, возвращаясь к базовой ошибке, – главное, чтобы монетарный и фискальный органы были в одном управлении. И прежде всего фискальные органы должны быть унифицированы, а потом – монетарные. То есть, вначале должна была быть фискальная регуляция, и потом только общий евро. Хотя, вообще-то, были частичные попытки регуляции — через трейдинговые контракты, условия экспорта-импорта и тому подобное.
Но в любом случае лучшая ситуация всегда будет у сильного государства. И, на мой взгляд, все эти слияния опасны одним — если все правильно построено, то сильный будет поглощать слабых. Если это не будет правильно построено, то когда будет эйфория — все будет замечательно, а потом все равно это чревато распадом.
Еще один момент. Нужно понимать: когда проходит процесс экономического слияния — если оно удастся, то это уже некий космополитизм, некая потеря своего "я". И всегда нужно просчитывать пессимистические сценарии во всех этих слияниях – если вдруг произойдет катастрофа, будет ли рычаг спасения, спасательный жилет в ваших руках. Если нет, то это никому не нужная история и иллюзия, которая греет только на первом этапе эйфории, когда все хотят пожениться.
— Значит, все-таки лучше рассчитывать на самих себя, на свою экономику, а все союзы и слияния – уже как бы между делом?
— Бесплатных же завтраков не бывает. Например, кто-то хочет объединиться с вами. Слабый ищет сильную сторону. Но нужно избавиться от иллюзий, что сильный хочет помочь — этого нет.
— В этом контексте отношения, например, России и Беларуси однозначно выстраиваются именно в соотношение "сильный – слабый".
— Не хочу приводить примеры — вы сами можете разложить все по полочкам. Но как только какой-либо экономист либо политик начинают говорить об эмоциональном аспекте – условно, мы — братья-славяне и так далее, – в этот момент я хочу сразу переключать канал. Если так будет говорить политик, то его должны переизбрать, потому что каждый политик должен в первую очередь переживать за свое государство, своего гражданина (стараясь это делать не в ущерб другим, конечно). Выстраивать же отношения, исходя из эмоций — это глупость.
Мы (а мы — это как любое государство) должны понимать: если мне что-то предлагают –значит, от меня что-то хотят. И дальше вопрос очень простой. Не надо закапываться в песок, нужно трезво посмотреть и выстроить отношения очень ясно, прозрачно и паритетно.
Я всегда боюсь и всегда пытаюсь отговорить всех регуляторов от каких-то косвенных взамоотношений. Все должно быть очень просто. Государство должно вести себя, как человек, который просит ссуду. Если он убедит банк в состоятельности своего предприятия — ему дадут деньги. Точно так же и государство.
Если сумеет, например, Беларусь убедить (я утрирую), что она должна выпускать луноходы. И пусть в той же России находятся самые лучшие специалисты в оценке этого бизнеса, но они же есть и в Китае, Таиланде, Израиле, и на рыночных условиях каждый будет предлагать свои условия. Но если это предприятие – фикция, то никто и не даст деньги, и самой Беларуси это не нужно.
Но это не значит, что я противник каких-то альянсов — ни в коем случае. Но альянсы должны быть максимально…
— Прагматичны?
— Да. Нужно примитизировать их — до уровня понятного. Не должно быть так — вы нам это, а мы вам что-то приблизительное. Опять же утрируя, вот нам нужна вода. Сколько стоит ваша вода? Два доллара? Денег у нас нет, но у нас есть масло — оно стоит четыре доллара. Это понятно, это деловая экономика.
А при равных экономических условиях могут уже быть приоритеты. Таким образом рождаются альянсы – территориальные, из-за транспортировки и так далее. Но это все всегда можно посчитать — выгодно или не выгодно. Выгодно сегодня или на пять лет вперед.
Хотя, кстати, вот мы видим, как соблюдаются контракты — в этом мире можно прекратить соблюдать любые контракты, даже 50-летние, форс-мажоров можно напридумывать сколько хочешь.
Пример тому — Израиль и Египет. Получали мы газ — произошел переворот и прекратили получать, хотя контракты подписаны. Так что все долгосрочное может стать краткосрочным, в период эксцессов.
Как сообщал Телеграф, в интервью Роман Гурфинкель также рассказал, почему не стоит опасаться приватизации, слепо защищать своего производителя, бояться мирового кризиса и уповать на золото как главный финансовый инструмент.
В Минске экономист был по приглашению Израильского культурного центра при посольстве Израиля в Беларуси, и 25-28 февраля он выступил с лекциями перед студентами минских университетов.
