Радужным надеждам «конгресс нам поможет» не суждено было сбыться
После двухдневных дебатов слуги народа отправили ходоков восвояси с обидными словами: «Какие деньги? Вы, кажется, спросили про какие-то деньги?». Апокалиптические прогнозы лидеров североамериканского автомобилестроения, для убедительности подкрепленные фразами типа «25 миллиардов могут спасти гигантов автопрома» и «Америка вас не забудет!», не помогли. Согласия, «этого продукта при полном непротивлении сторон» достичь не удалось. А все почему? Во-первых, большие мужи так и не смогли ответить на простой вопрос конгрессменов: «Зачем вам деньги?» А между тем он давно дан классикой советской литературы: — А с какой целью взимается плата?! Во-вторых, просить следовало в помятых и пыльных костюмах со словами: «Же не манж па сис жюр. Гибен зи мир битте 25 миллиардов». А вот и еще один рецепт: «Остап со вчерашнего дня еще ничего не ел. Поэтому красноречие его было необыкновенно.» Ну а как же поступили господа Нарделли, Вагонер и Муллали? Крайне неосмотрительно и недальновидно. Они прибыли со своей миссией на дорогущих корпоративных самолетах. Ну кто же так делает?! Перелет Рика Вагонера в Вашингтон и обратно на скромном самолете стоимостью 36 млн. долларов обошелся буквально стоящему на коленях GM примерно в $20000. Для сравнения: авиабилет компании Northwest Airlines из Детройта в Вашингтон и обратно стоит $288 эконом классом и $837 первым классом. В контракте господина Муллали с Ford записано, что корпоративным самолетом имеет право пользоваться не только он сам, но и его жена. Этим самым правом он с легкостью пользуется, ведь дом Муллали находится не в Детройте, а в Сиэтле и каждые выходные глава Ford летает туда-обратно. И это не считая 28 миллионов долларов зарплаты и бонусов, которые были выплачены ему только в прошлом году. Возмущенный конгрессмен-республиканец Брэдли Шерман (а именно республиканцы больше остальных подвергли обструкции незадачливых просителей) даже заявил во всеуслышанье: «Прошу вас поднять руку в знак того, что вы готовы немедленно продать свой самолет и отправиться назад обычным рейсом». Совершенно неожиданно никто руки не поднял. Впрочем, если главы Большой тройки читали Ильфа и Петрова, то на критические стрелы слуг народа и возмущение общественности им стоило бы ответить в духе великого комбинатора: «К рабочим и американскому автопрому, которых мы в настоящее время представляем, это не имеет никакого отношения». Для пущего туману и важности можно было добавить: «Самолет — не роскошь, а средство передвижения». «Финансовая пропасть — самая глубокая из всех пропастей, в нее можно падать всю жизнь.» Ильф и Петров. |