В Минске, в рамках концерта Tour de classic у Ратуши, посвященного истории музыкальной Франции, выступил известный французский баритон Оливье Этт. Он исполнил арии из опер и шедевры французской вокальной музыки. В его исполнении прозвучали «Летние ночи» Берлиоза, серенада Мефистофеля из оперы «Осуждение Фауста» и другие произведения. Концерт приурочен к 25-летию со дня установления французско-белорусских дипломатических отношений. Telegraf.by побеседовал с певцом об опере и впечатлениях от белорусской публики.
В марте 2017 года Оливье Этт уже посещал Минск в рамках Месяца Франкофонии, который традиционно проводится посольством Франции в Беларуси. Певец принимал участие в концерте из серии «Палитра любимой классики» в исполнении камерного состава Государственного Академического симфонического оркестра Республики Беларусь под управлением Игоря Бухвалова.
В июле Оливье Этт приехал в Минск уже в третий раз:
— Я уже неплохо знаю Минск, и каждый раз меня очень тепло и радушно принимают. На мой взгляд, Минск — очень открытый город, живущий богатой и насыщенной культурной жизнью.
Каждый раз я встречаюсь с разной публикой на своих выступлениях. В 2010 году, приехав сюда первый раз, я выступил со специальной программой «Вечер французской вокальной музыки» в малом зале Белорусской государственной филармонии. Тогда программа привлекла внимание музыкальных людей, меломанов.
В марте 2017 года у меня была другая программа, более популярная, но публика все же была очень искушенной. В последний раз,в рамках «Tour de Classic», у нас был иной формат мероприятия – это все-таки открытое пространство, поэтому и публика была очень разной.
Стать оперным певцом – это было сознательное решение?
Я был погружен в оперу с раннего детства. Меня постоянно водили в оперу, на мюзиклы, оперетты. В детстве также был солистом хора. Через некоторое время, уже в 23 года, мне предложили поступить в консерваторию. К тому времени, у меня уже было образование – я учился психологии. Попробовав пение, я четко осознал, что это то, чем я хочу заниматься всю свою жизнь. Без сомнений.
Ваши любимые композиторы и оперы?
Puccini, Mozart, Verdi, Bellini, Мусоргский, Чайковский. Оперы «Дон Карло», «Дон Жуан», «Борис Годунов», «Манон».
Отличается ли восприятие оперного искусства в Беларуси и во Франции?
Я думаю, здесь нет особого географического разделения. Во Франции также, в основном, слушают оперу те люди, которые ею страстно увлечены.
Что касается французской вокальной музыки, то ее аудитория особенная: не в плане элитарности, а в тонкости восприятия. Это те люди, которые зачастую любят поэзию.
Что касается моего личного ощущения от белорусской публики, и, в целом, славянской, на мой взгляд, она очень внимательна и имеет огромное желание открывать для себя что-то новое. Реагирующая, уважающая исполнителя и очень доброжелательная.
Французская молодежь увлекается оперой?
Уверен, что любовь к опере объединяет абсолютно разные социальные слои – от самых бедных до самых богатых и даже снобов. Конечно, в целом, возраст людей, которые ходят слушать оперу, старше тех, кто посещает концерты Metallica. Однако каких-то возрастных уровней нет.
Сегодня во Франции проводится множество специальных мероприятий, приглашающих молодежь познакомиться с оперным искусством, полюбить его. Это могут быть приглашения на репетиции, специальные концерты… Единственное, в чем у меня нет сомнений – безразличных к оперному искусству нет. Молодые ребята уходят с таких мероприятий под большим впечатлением. На мой взгляд, это очень правильно – таким способом привлекать внимание молодежи к театру и вокальному искусству.
Опера «Manon»
Какие особенности есть во французской школе вокального искусства?
Мне кажется, понятие школы, как таковое, не должно существовать. Сегодня очень много разговоров о школе исполнительского искусства России, Италии, Франции… Но, на мой взгляд, суть не в школе, а в стилях.
Есть разные стили исполнения. Нельзя исполнять русский репертуар в итальянском стиле он требует нативного исполнения. То же самое – итальянский стиль. Он отличается наличием множества гласных звуков и также требует своего подхода. Например, то, что делает Анна Нетребко, исполняя итальянский репертуар на русский манер, для меня совершенно недопустимо.
Если речь идет об образовании и преподавании, когда-то школа французского вокального искусства была очень высокого качества. Но я должен заметить, в последнее время уровень снизился, и это зависит от той культурной политики, которую проводит правительство, в частности, в отношении отбора преподавателей. Когда-то это были мастера, которые имели ценности, могли передать их. Сейчас качество преподавания, к моему глубочайшему сожалению, снизилось.
И потом, мы можем говорить о различных школах исполнения, но, прежде всего, я считаю важным в исполнении – произношение. Нельзя произносить плохо и хорошо петь. Что хорошо произносится — хорошо передается, что хорошо передается — то и поется.
Каждый исполнитель должен быть полиглотом. Я научился хорошо произносить и петь на немецком, французском, английском и итальянском. И, например, когда я пою на немецком, меня могут принять за австрийца — и принимают, что для меня является большим комплиментом. Я также научился правильно говорить на французском и могу себя и других поправлять, если есть необходимость.
Что касается русского языка, мне в жизни очень повезло — я встретил больших мастеров, таких преподавателей, например, как Сергей Запольский. Они научили меня правильному произношению при исполнении русских партий.
Таким образом, я считаю, что правильное произношение — гарант того, что ты будешь хорошо исполнять. Ведь пение – это, своего рода, «музыкальное» произношение. И текст имеет конкретный смысл, который необходимо уметь донести до публики, сделать понятным ей.
Идеально, если публика не может угадать национальность исполнителя. Должна быть определенная загадка.
Многие исполнители и ранее, и сегодня, не уделяют много внимания произношению при исполнении вокальных партий. И при этом они – звезды. Как Вы к этому относитесь?
Очень долго красивый вокал довлел над произношением, которое было вторичным. Но для меня произношение — очень важно. Я должен владеть текстом, я становлюсь его частью.
Я мог бы привести, в качестве хорошего примера, таких исполнителей, как Томас Хансен, который, будучи не французом, поет французский репетуар лучше, чем французы. Или Николай Щуков, с которым мне довелось работать – он вообще мультиязычен.
Что касается звезд, они могут себе позволить многое – «публика простит, я звезда». Но для меня некоторые вещи недопустимы.
На сцене, я должен быть правдивым. Я перевоплощаюсь в тот персонаж, партию которого исполняю, и в процессе перевоплощения могу стать и итальянцем, и англичанином и русским. Что касается русского исполнения, мне требуется еще много и много работать.
Автор: Алевтина СНЕЖИНА
