Ultra-Music изучил интервью с шестью белорусскими музыкантами и предлагает вспомнить, почему Юрий Стыльский больше не слушает Exploited и Biohazard, зачем занимаются музыкой ребята из Dead Silence Hides My Cries, любит ли критиков Александр Демиденко, из-за чего у Александра Кулинковича «х…вые тексты», как Илья Черепко-Самохвалов веселил гопников на районе и по какой причине Дольник не матерится на сцене.
Ultra-Music изучил интервью с шестью белорусскими музыкантами и предлагает вспомнить, почему Юрий Стыльский больше не слушает Exploited и Biohazard, зачем занимаются музыкой ребята из Dead Silence Hides My Cries, любит ли критиков Александр Демиденко, из-за чего у Александра Кулинковича «х…вые тексты», как Илья Черепко-Самохвалов веселил гопников на районе и по какой причине Дольник не матерится на сцене.
Кто?
Александр Кулинкович (Neuro Dubel, с 1989 года; 16 альбомов)
Илья Черепко-Самохвалов («Петля Пристрастия» и «Кассиопея», с 2001 года; 7 альбомов)
Юрий Стыльский («Дай Дарогу!» и 4cuba, с 1998 года; 14 альбомов)
Александр Демиденко (Re1ikt и Re123+, с 1999 года; 4 альбома)
Матвей Федоренчик (Dead Silence Hides My Cries, с 2009 года; 2 альбома)
Дольник (The UNB, с 1983 года; 106 альбомов)
Влияние
Александр Кулинкович
Я слушаю музыку, которую я слушал десять лет назад, и которая для меня уже не музыка, а свет в оконце и картина на стене. Отчасти, мои музыкальные предпочтения так и не изменились за последние десять лет. Я открыл для себя только одну группу, которая мне очень понравилась, финский коллектив Coffinshakers. Отличные парни, рок-н-рольщики, рокабильщики, которые поют о чернухе, всяких вампирах, вурдалаках… очень весело, очень советую. «Гроботрясы» переводится, если не ошибаюсь! А так, ничего нового: Ministry, Dead Kennedys, Rammstein, Motorhead, Нина Хаген…
Илья Черепко-Самохвалов
Я очень любил песню Боярского «Рыжий конь» в детстве, любил песню Пугачёвой про белую дверь, но у меня очень поздно появился магнитофон. В 93-м году только, мне тогда уже было 15 лет. Просто однажды я с плохими ребятами сам себя свёл… Они там играли, а я смотрю: два аккорда, раз, два, раз, два — и напел песню Цоя. Они мне говорят: «О, отлично у тебя получается, будешь теперь все время петь». Ну я и пел… В Солигорске вообще не было никакой такой среды. Я не был ни панком… В общем, не общался ни с группами, ни с представителями групп солигорских. Сидел себе на лавочке и семки жрал.
Юрий Стыльский
Раньше я слушал Exploited и Biohazard, перло меня — типа, вот это круто! А сейчас, мне кажется, — это дурь такая! Чуть угомонился… Захотелось делать более качественную музыку…
Александр Демиденко
Магу сказаць, што найбольшы ўплыў на стварэнне музыкі ці лірыкі гурта Re1ikt, што тычыцца мяне, робяць камп’ютарныя гульні. Напрыклад, я з’яўляюся вялікім прыхільнікам гульні Silent Hill. Вось яна ўплывае на Re1ikt. Ці серыял «Твін Пікс». Ці артыкул Сяргея Харэўскага, як гэта адбылося з нашай новай песняй.
Матвей Федоренчик
Asking Alexandria из Англии, Bullet For My Valentine. У них 3 миллиона лайков, это очень много. А те же Битлз! Enter Shikari, Hurts. Мы хотим играть что-то похожее на Hurts, но потяжелее. Они крутые и стильные. Простые парни, которые жили на пособие, и добились всего сами.
Дольник
Из русскоязычного я ничего особо не слушал. А западного — много. Мне повезло с родственниками — было среди них несколько махровых меломанов. Ещё до школы я лихо ориентировался в битлах-роллингах-криденсах-паплах. А в 83-м? Я не знаю. Наверное, мы были уже какими-то „металлистами“. Хотя в 83-ем, по-моему, ещё не было такой чёткой градации, как в 85-ом или 86-ом, когда все делились на „металлистов“ и „волнистов“»
Музыка
Александр Кулинкович
Neuro Dubel всё-таки панк-группа, и относиться к нам нужно как к панк-группе. Мне очень смешно читать эссе, в которых рассматривается творчество Neuro Dubel с точки зрения, например, джаза. Вот джазмен сидит и рассуждает: «Да, а ребята ведь играть не умеют». А мы рок-группа, и как рок-группа Neuro Dubel очень профессиональны. Если мы берём неправильный аккорд, то аккорд этот задуман и берётся в нужном месте, он не вырывается случайно.
Илья Черепко-Самохвалов
Когда я с похмелья, мне кажется, что нам совсем хана, а когда я три дня не пил или три дня пил, но похмелье ещё не наступило, тогда мне кажется, что может у нас и есть какие-то шансы. Просто в «Петле Пристрастия» работает механизм… В общем, «Петля Пристрастия» — это тридцать процентов от меня, и эти тридцать процентов оказались самыми творческими. У меня есть ещё «Кассиопея» — когда мне кажется, что всё хорошо.
Юрий Стыльский
Я не понимаю, в каком стиле мы играем. В каком прёт. Я ни под кого стараюсь не косить. Бывает, некоторые наши песни сравнивают с Blink-182, Green Day и ещё с чем-то непонятным. Есть несколько композиций в стиле «калифорнийский панк». «Тома», например. А провести аналогии я не могу. Панк. Но я не знаю, какой.
Александр Демиденко
Да чаго імкнецца душа? Вось адыграеш 10 канцэртаў акустыкі, і цягне да цяжаляка. А зайграеш цяжаляк — цягне да акустыкі. У нас абедзьве формы любімыя. Мы знайшлі сябе ў іх і класна сябе адчуваем. Справа ў тым, што акустычныя канцэрты ладзіць лягчэй. Re1ikt, як і любы нармальны гурт, увесь час развіваецца. Але мы не робім рэзкія пераходы ад аднаго стылю да другога. Напрыклад, наш сайд-праект Re123+, які з’явіўся падчас альбому «Клініка», — своеасаблівы пераходны матэрыял. Вось і цяпер «свежыя» трэкі — гэта нейкі прамежкавы этап, каб падрыхтаваць слухачоў да новага Re1ikt. Наогул, Re1ikt заўседы павінен адрознівацца, нават ад свайго мінулага.
Матвей Федоренчик
Мы хотим в будущем играть коммерческую музыку, наподобие 30 Seconds to Mars, рок, например. Нужно хоть чуть-чуть, пошагово, переходить к коммерции. Мы занимаемся музыкой исключительно ради денег, потому что не хотим в 30 лет играть по подвалам. Конечно, всё начинали с андеграунда, та же Metallica, но теперь-то они звёзды. Сразу лезть в коммерцию не имеет смысла, потому что нет продюсирования. То есть если сейчас сделать клип, то его на MTV точно не поставят. Сначала нужно завоевать публику.
Дольник
Некоторые почему-то думают, что 105 альбомов — какая-то аномалия. Хотя на самом деле, всё просто. Вот мы в этом году сыграли 12 концертов, в прошлом — тоже 12. В среднем — концерт в месяц. А в 1984 году — самом нашем плодотворном — было записано 14 альбомов. Получается та же фигня, что и сейчас. Нам ведь всё равно приходится собираться на репетиции, потом мы играем концерт. Так и раньше было, только вместо концерта — альбом. Делалось всё быстро: сочинили, записали в тот же день. Причём это всё происходило на дому, в комфортных условиях — ни платить никому не нужно, ни ходить никуда. Так что альбом в месяц — это реально! Понятно, что качество было тогда сомнительное. Я не только качество записи имею в виду. Но ведь пёрло, драйв!
Лирика
Александр Кулинкович
Как правило, на написание текстов у меня уходит пять минут максимум. Потому и тексты такие х…вые. По нашим песням сложно понять, какой курс доллара был в 95, например, году или в 2002. Я считаю, что нужен особый дар, чтобы уметь писать песни о политике. Мы этим даром не обладаем. Таланта нет. Я не настолько поэт, не могу писать складно, мои тексты очень сумбурные.
Илья Черепко-Самохвалов
У меня в голове всегда происходит варево, не зависимо от того, болен я или здоров. Меня это часто мучает, потому что я иногда даже в столб могу врезаться, будучи в здравом уме, или кого-нибудь бортануть, потому что задумался… Я думаю, что люди, которые называют мою лирику графоманской, ищут в музыке поэзию. А я настаиваю только на поэтической составляющей, я не занимаюсь поэзией. Текст отделять от музыки невозможно.
Юрий Стыльский
Иногда бывает так смешно, что беру просто из жизни и записываю, а иногда перемешиваю наблюдения с фантастикой, чтобы вышло смешно. Или трагически. Случается, что песня пишется долго — неделями и месяцами, пока не родится какая-нибудь интересная строчка. Ведь как так может быть, чтобы песня была пустая? Вот раньше, какие песни люди писали! «Помоги мне» из «Бриллиантовой руки» меня всегда так трогает, потому что там каждая строчка весомая. Или Высоцкий. А для кого именно пишу, я совсем не думаю. Выходит иногда совсем уж по-детски, а порой очень даже по-взрослому. Или мне кажется, что несу слишком уж умняк, словно мудрец какой-то 70-летний, тогда увольняю такую идею. Я не настолько мудр, чтобы такую позицию занимать и продвигать идеи будто бы с высоты лет.
Александр Демиденко
Ведаеце, як чалавек расце, у яго з’яўляюцца валасы і барада. Вось, кажучы метафарычна, у нас з’явілася барада. Гэта значыць, унікальная магчымасць зразумець, што ў нас ёсць свая мова. Думаю, праз некаторы час гурты, якія спяваюць на расейскай, стануць андэграўнднымі, выключэннем з правілаў. І на іх заяву «Мы спяваем толькі на рускай» людзі будуць рэагаваць са здзіўленнем, як цяпер на беларускія песні.
Матвей Федоренчик
Тексты песен написаны только на английском языке потому, что мы ориентированы на Запад. Там есть платформа и структура, у нас же нет ничего. Мы единственная белорусская группа, насколько я знаю, которая сейчас подписана на забугорном лейбле и имеет возможность уехать туда. Вот как найдем вокалиста, так сразу будем визы делать.
Дольник
Экс-Фёдор*: «У Дольника и The UNB хватает средств и лексикона, чтобы обойтись без мата. Очень легко находить матерные рифмы. Но зачем?» Дольник поясняет: «Можно талантливо это сделать, наверное. Но для нас мат — это лишнее. Это раз. А во-вторых, если это услышит моя мама? Я так думал всю жизнь. А ребёнок? Который уже почти и не ребёнок — она слушает The UNB лет шестнадцать… Нет, спасибо, мы уж как-нибудь и без мата перетопчемся. Я думаю, что прав
Экс-Фёдор: «Поначалу это я сам этим грешил тем, что находил в текстах Дольника какой-то потаённый смысл. Спрашивал: «А почему ты так вот написал, что тебя волновало тогда?» «Какое волновало! О чём ты вообще говоришь?!« — отмахивался Дольник.
Критика
Александр Кулинкович
Однажды какой-то дебил пару раз про Rammstein сказал, а остальные подхватили — «у, Rammstein!», а его там и близко не валялось. Ну да, на «Афтарах правды» есть «витаминен, капучинен, батареен…». Эти песни шуточные, какое там влияние Rammstein? Но всё равно — «да, Rammstein повлиял». Да какой, на х…, Rammstein? Послушайте «Афтаров правды», нет их там. Как на музыкантов, они на нас не повлияли, ни на меня, ни на моих гитаристов. 99 процентов критиков, которых я когда-либо встречал или читал их рецензии, всегда соотносились с поговоркой, или меткой фразой «рожденный ползать летать не может, но может управлять зенитно-ракетным комплексом». Так вот критик рождён ползать, летать не может, но он может управлять зенитно-ракетным комплексом.
Илья Черепко-Самохвалов
Я никогда не определяю свою целевую аудиторию. Скорей всего я человек, отставший от мира в принципе. Как я могу предугадывать, кому это может быть интересно, а кому нет? Я не пытаюсь завоевать мир, мне не нравится это. Пусть этим занимается Александр Македонский.
Юрий Стыльский
Мы на своём морозе. Мы делаем бытовуху для друзей. Поём о том, что происходит с нами. Я вот недавно попал в милицию — написал песню прикольную. На улицах в Бресте меня узнают и автографы берут… У меня нет такой крепкой звёздной «кочерги». Я обычный простой парень. Многие говорят: «Это ты там в интернете на видео, и ты ещё нос не задрал?» Несостыковочка у них. Это людям решать, какие мы крутые.
Александр Демиденко
Калі чалавек чуў толькі «Сектор Газа» і «Король и Шут», і тут яму паставілі нешта накшталт Tool, то ён скажа, што гэта занадта складана. Напэўна, гэта проста не яго катэгорыя. Калі кажуць, што музыка складаная, узнікае пытанне: ці чуў гэты чалавек наогул складаную музыку?
Матвей Федоренчик
В Беларуси можно назвать несколько нормальных групп, но я не буду, а то начнутся тёрки. Кто мы такие, чтобы судить — мы не директора лейблов. Главное, чтобы у группы была публика, а кто что думает — неважно. Нас тоже ругали, говорили, что ничего у нас не получится, а теперь подлизываются и просятся в друзья.
Дольник
«Ну, представь сам: мы взрослые дядьки, и вдруг сваливается на нас популярность. Приходит продюсер и говорит: вот вам гастрольный график, давай типа, вали от семьи, от работы и езжай бомбить, — рассуждает Экс-Фёдор*. — Если мы будем нравиться всем, то это вряд ли будет The UNB. Мне лично The UNB нравится тем, что не нравится большинству.
* Интервью с Дольником — довольно редкое явление, поэтому при подготовке материала в том числе использованы реплики его коллеги по группе Экс-Фёдора
