Молотобоец Вадим Девятовский, которого обвиняют в употреблении допинга, рассказал о том, какую поддержку оказывает государство в вопросах доказательства невиновности спортсмена.
«Допинг-пробы проведены беспрецедентно грубо и нагло: в одном из анализов поначалу указано, что он принадлежит женщине, а потом перечеркнуто и исправлено, что мужчине. Мало того, результат исследования помечен более ранней датой, чем его начало. Мои и Тихона страницы написаны, словно под копирку, все данные одинаковы, а две пробы взяты одновременно. Я могу сказать, что все сделано внаглую, с надеждой на вседозволенность. Извините, про бычьи яйца они оповестили прессу, а вот на 12 блоков вопросов, которые мы представили, нам так и не дали ни одного комментария. Внутренняя поддержка, выразившаяся в доверии ко мне, многого стоит.
Нам государство выделило специалистов, без помощи которых, оставшись один на один с документами, как получилось после Сиднея, я бы не понял, что произошло. Тогда говорили о какой-то внутренней провокации, но поговорили и дело с концом, так до сих пор не выяснив сути произошедшего.
Теперь же мне помогли разобраться с документами, наши специалисты нашли немало грубых нарушений, отклонений и несоответствий. То давление, та наглость, с которыми действуют люди, затеявшие эти разбирательства, просто поражают. Если бы в этой ситуации у нас пошли на поводу их надуманных утверждений, мне было бы намного тяжелее.
Если бы после Сиднея не поверили, я бы однозначно уехал. Лошадиная (повторяю, лошадиная) доза нондранола, которую нашли в моей допинг-пробе, в самом деле нелепость. Ведь нужно быть самоубийцей, чтобы с такой порцией этого вещества ехать на Игры, где на каждом шагу допинг-контроль. Мне поверили, что стал заложником несуразности. После дисквалификации помогли вновь встать на ноги и не просто встать, а влиться в колею спорта высших достижений. Всем им бескрайне благодарен и еще раз доказал, что былые результаты достигнуты не с помощью фармакологии. Ведь некоторые после дисквалификации не могут подняться без запрещенных препаратов. Я же стал на голову выше. Мне пошли навстречу и дальше: все восемь лет я не выезжал на сборы, но тренировался один.
Понимаю, что это неприятная ситуация, некоторые считают ее тупиковой. Но «мертвые души», как нас назвали в одном из изданий, не теряют надежды воскреснуть», — цитирует Девятовского «Спортивная панорама».
