Текущей зимой казахстанская премьер-лига активно вербует белорусских выходцев. В «Иртыше» собралась целая триада. Первым комплектовать ее стал Сергей Яромко. Заглянув на побывку в Минск, экс-главком «Белшины» рассказал о расставании с Каримом Израиловым, называвшем представителей бобруйского клуба «лохами», своих прошлогодних ошибках, Геннадии Вараксе, пожалевшем Александра Седнева, судебной тяжбе с бывшим нанимателем и Казахстане времен СССР.
«Бесперспективное мероприятие»
— Летом Николай Бранфилов, рассуждая о «Белшине», сказал: «Яромко, как и Седневу в «Динамо», не дали достаточно времени». С тем, что касается вас, согласны?
— С одной стороны, может, и согласен. А с другой, есть резон порассуждать. В принципе, я жалею только об одном.
— О чем?
— О том, что принял предложение поработать в «Белшине».
— Почему?
— По прошествии некоторого времени понял, что работа в «Белшине» — это просто бесперспективное мероприятие. Да, как этап карьеры нужный, чтобы не сидеть без дела, бобруйское время пригодилось. Но возможного позитивного сдвига в развитии клуба я, если честно, не видел. Потому со спокойной душой принял решение руководства со мной расстаться.
— «Возможного позитивного сдвига в развитии клуба». Можно здесь пояснить?
— Вроде бы купили новый автобус. Вроде бы стали реконструировать стадион с базой. Вроде бы все хорошо. Но когда смотришь на условия для проведения тренировок первой команды, когда смотришь на дубль, ни о чем хорошем не думаешь. То есть нет основы, базиса, на которых формируется дальнейшая перспектива. Да, может быть, я ошибаюсь. Все же высказываю свое личное мнение… Плюс методы руководства по управлению командой мне тоже не всегда были понятны.
— Что за методы?
— Допустим, расставание с футболистами. Иногда я становился заложником ситуации. Хотя всегда говорил руководителям, что с игроками надо расставаться порядочно. Примеров в бобруйской истории достаточно много. Возьмем того же Соболя, с которым «Белшина» расставалась некрасиво. Да, при мне случилось нечто подобное. Вокруг ситуации с Израиловым и Козаком возникла приличная шумиха. Но я считаю, что в том моменте поступил правильно. Израилова убрал бы еще раньше, если бы информация о его высказываниях дошла до меня не перед началом чемпионата. Для человека «Белшина» была просто перевалочной базой, как он говорил. «Словил лохов, сейчас их буду возить» — если бы я знал, что Израилов такого мнения о команде, убрал бы его раньше.
— Что до Козака?
— Моя вина есть. Вина в том, что затянул с решением вопроса. А Сергей Козак просто-напросто наелся футболом и был, как выжатый лимон. Я объяснял руководителям свою позицию по этому игроку. Говорил: «Расставаться с Сергеем нужно было раньше». Но получилось, что мы дотянули до последнего, а виноватым оказался Яромко… Никаких вопросов — беру на себя эту ответственность.
— Объясните, пожалуйста: вы хотели расстаться с игроком, но не могли. Почему?
— Потому как у руководства была следующая позиция: «Давай свозим его еще на один сбор, посмотрим». А Сергея преследовали травмы. Он сам себе не хотел признаться в том, что уже все. С одной стороны, Козака я понимаю. Он цеплялся за последний шанс остаться в футболе. Но жизнь расставила всех по своим местам.
— Вы виделись с Козаком с тех времен?
— Нет. Не знаю, чем он сейчас занимается. Да, остались какие-то обиды. Но я объяснил свою позицию. А за «Белшиной» тянется шлейф из подобных неприятных расставаний. И процесс развода с Козаком тоже можно было смягчить.
— Евгений Лошанков?
— Все, что зависело от меня, я постарался сделать квалифицировано. Расставание с этим игроком состоялось по моей инициативе.
— Отчего?
— Я брал Женю в команду как лидера. Надеялся, что он все же сможет потянуть коллектив за собой за счет собственного мастерства и характера. Однако у каждого футболиста настает такой момент, когда, как говорится, «Нечем». И я увидел, что Женя уже не тот, что он просто-напросто стал серенькой массой. В подыгрыше, без инициативы, «гол+пас» — 0. Вот, чтобы не мучить Лошанкова, и в какой-то степени взбудоражить коллектив, я пошел на расставание. Но предварительно объяснил свою позицию Жене. Я попросил руководства клуба, чтобы перед ним закрыли все долги и спокойно рассчитали. Насколько знаю, расчет был выполнен в полном объеме. А вообще, у Лошанкова и Козака схожие ситуации.
— Но расстались с Лошанковым все равно не очень?
— Не очень. Потому что случилось это, когда трансферное окно не было открыто. Но опять же — держать в команде опытного футболиста, который не приносит ей пользы, я считаю, неправильно. Расстались и расстались. Это жизнь.
«Подковерные шевеления»
— Ваша тренерская жизнь в «Белшине» не заладилась.
— Когда команда строилась в подготовительный период, игра меня устраивала. Понемногу вырисовывался костяк, который на себе должен был вытянуть большинство матчей чемпионата. Что и подтверждали спарринги. Но никто ни от чего не застрахован. И наши стартовые туры — это просто несчастный случай. В первой игре с «Брестом» мы теряем Тупчия. Во второй с БАТЭ — Мельника и Халецкого. Пусть Леша и не являлся игроком основного состава, но на тот момент в «Белшине» каждый футболист был наперечет. Исходя из этого, поломалось все. Мы полностью потеряли центральную ось. Выпали два опорных полузащитника — мозг команды, плюс Былина и Шагойко. Действительно ситуация сложилась очень-очень сложная. О чем я и говорил в СМИ. При этом никогда не жаловался журналистам на отсутствие денег.
И действительно — помимо травм сказывались и финансовые проблемы. Настал тот момент, когда я увидел на тренировках немотивированных футболистов. Легионеры приезжают сюда зарабатывать деньги. Когда ребятам не отдают получку с премиальными, надо находить какие-то другие пути воздействия на них, пути управления ими. Разговоры, убеждение — в нашем случае это не помогало… В то же время могу признать и свои ошибки.
— Признавайте.
— Мельник, Яценко, Кабанов, Скепский составляли когорту украинских легионеров. Моя ошибка, пусть и не все от меня зависело, заключалась в том, что их собралось так много. То есть я не сумел создать коллектив, который был бы заряжен одной целью.
— Украинцы обособились?
— Да. И это четко прослеживалось. Кардинально поменять сложившуюся ситуацию можно было только одним способом — убирать украинцев из команды. К моменту дозаявки я прочувствовал подковерные шевеления. Знал, что творится за моей спиной. И однажды просто-напросто взял и проверил руководителей, сказав: «Надо кардинально что-то менять: либо тренера, либо вопросы комплектования. Третий вариант: стабилизировать финансовую ситуацию и отдать все долги».
— Расскажите про дозаявку.
— Жалко немного. Я уже начать вести разговоры о появлении в команде новичков. Тот же Костин. Тот же Ковба. Кстати, Денис поступил очень порядочно. И я был немножко ошарашен, когда он зашел ко мне в комнату и сказал: «Сергей Валерьевич, я бы с удовольствием остался с вами работать. Но, как и вы, вижу, что происходит. Завтра вы поймете». Я ответил: «Да, завтра пойму». Денис добавил: «Не буду здесь оставаться». — «Приятно было с тобой познакомиться». И Ковба уехал. А на следующий день меня сняли… Я же проявил инициативу по возвращению Димы Ковба. Кстати, недавно читал интервью Жевнерова. Он там выражал благодарность Седневу за попадание в «Белшину». Насколько помню, а я еще в ясном уме, приглашение Жевнерова было инициировано мной. Мы общались с его агентом — Сашей Ванюшкиным. Но это мелочи. Может, футболист что-то забыл. Никаких проблем.
— Какой была финансовая ситуацию в «Белшине» на момент вашего расставания с клубом?
— Была оплачена только одна победа — над «Брестом» в первом туре. Висела часть апрельской зарплаты. А я увольнялся из клуба 25 июля… Продолжу о своих ошибках. С украинцами стоило вести себя по-другому. Хотя я и раньше задавался вопросом: «Почему легионеры уровня Кабанова и Яценко приезжают сюда?» Имена у них есть, финансовая составляющая контрактов в Беларуси не такая привлекательная… Но потом в процессе работы получил ответ на свой вопрос.
— И почему Кабанов с Яценко не востребованы на Украине?
— Кабанов, Яценко и Скепский — хорошие ребята. Тут никаких вопросов и претензий. Но вот Кабанов — его время просто уже прошло. Яценко, пусть позиционно и играет сильно, но недостаточно быстр. Если проанализировать матчи, которые мы провели, то в каждом он допускал ошибки. Либо из-под Яценко забивали, либо Саша привозил момент, в котором нас все же прощали. Сейчас футбол стал очень скоростным. Потому Яценко и сложно.
— А Скепский? По названиям предыдущих клубов у него просто офигенный профайл.
— Скепский — очень хороший футболист. Мне нравятся такие. Но, считаю, Денис не закрепился в московском и киевском «Динамо» из-за характера. Он ведомый. В «Белшине» он попал в эту украинскую когорту. Там ведущим являлся Яценко. Вот Кабанов со Скепским и оказались под его влиянием. У ребят ведь нет внутреннего стержня.
— Что еще запишете себе в вину?
— Принципиальный для меня матч с «Минском», проигранный 0:3. После той встречи был запланирован длительный перерыв в чемпионате. И я просто не смог мотивировать футболистов на игру. Они приехали в Минск с собранными в отпуск чемоданами. Это я понял уже на разминке. И просто ничего не смог переиначить в сложившейся ситуации.
— Из-за финансовой нестабильности, о которой вы говорили, футболисты не собирались бастовать?
— Не собирались. Мы работали в нормальном, штатном режиме. Но опять же — футболист должен как-то себя мотивировать, оказываясь на поле. Молодые стремятся заработать себе имя. Опытные игроки, которыми наполнена «Белшина», стремятся заработать деньги. Если у ребят в контрактах прописаны бонусы даже за ничьи, они вправе требовать свое. А когда руководство не может дать внятный ответ на прямой вопрос о деньгах, начинаются какие-то недомолвки и непонятки.
— Премии за ничьи?
— Да, в положении о премировании были прописаны и ничьи. За них давалась половина от победной суммы.
— А какой была премия за выигрыш?
— Я не могу говорить об этом.
«Ты не забывай: это Бобруйск»
— «Знал, что творится за моей спиной». Так, а что творилось?
— Ключевым моментом я бы назвал игру против минского «Динамо». Мы победили 1:0. Я видел, как футболисты искренне радовались произошедшему. Случился полезный всплеск эмоций. Работники клуба тоже радовались. Однако после игры мы лоб в лоб столкнулись с директором клуба Геннадием Казимировичем Вараксой. Я заметил на его лице какую-то растерянность. Задал ему вопрос: «Казимирович, а чего вы такой растерянный?» Он мне прямо ответил: «Седнева жалко…» Я отреагировал совершенно спокойно, сел в машину, уехал в Минск. Добравшись домой, сказал жене: «Это долго не протянется». Уже тогда я знал, чем наше с «Белшиной» сотрудничество закончится… Кстати, с Седневым у нас все нормально. Мы общались перед сезоном, обменивались мнениями. Правда, после того, как меня убрали из «Белшины», он не обращался за информацией по состоянию команды. Хотя я был готов ее предоставить. В полном объеме. Но мы никакие не враги. Все между нами в порядке. Не надо думать дурного.
— Какие еще вещи вы замечали?
— Я честно выполнял свою работу. И спокойно реагировал на все, что происходило за спиной. А что именно происходило, если честно, не хочу говорить. Лучше спросить у руководителей «Белшины», чем они там занимались.
— Поправьте, если не так: практически в любом городе есть своя футбольная община, которая с трудом принимает чужаков, эдакая мафия.
— Может быть, оно и так. Но я себя чужим в Бобруйске не ощущал. У меня там много друзей, с которыми я до сих пор общаюсь. Мои люди сразу же рассказывали мне обо всех подводных течениях, происходивших в бобруйском футболе. Потому я спокойно ко всему относился, зная, что такое Бобруйск.
— А что такое Бобруйск?
— Мне кажется, в каждом областном или районном центре есть своя специфика. Но Бобруйск — особый город. Знаешь, довольно тяжело это растолковать человеку, который там не жил и не работал… Вот бывший начальник команды Бубновский не работает в клубе уже очень давно. Но все равно каждый день крутился в офисе «Белшины». Мы общались. Он рассказывал мне о каких-то нюансах. Я отвечал: «Родионыч, я знаю, что вы все знаете, но я это еще вчера знал». А Бубновский отмечал: «Ты не забывай: это Бобруйск».
— После сезона Геннадий Варакса сказал: «У команды были проблемы с физическими кондициями, хотя перед сезоном этому уделялось много внимания». Как парируете?
— Хорошо, что ты задал этот вопрос. У меня есть встречный: а что, Варакса — футбольный специалист? Он потребовал от тренерского штаба документы, подтверждающие работу команды. Вараксе отдали все распечатки. Казимирович сказал: «Я их проанализирую и потом поговорим». Так почему он не пришел и не поговорил в итоге? И где вообще те документы, которые Вараксе были отданы?
— Что за документы?
— Которые ведутся по планированию нагрузки команды на протяжении всего сезона. Это распечатки с указанием фамилий игроков и описанием учебно-тренировочного процесса.
— По дням.
— По каждой тренировке. Варакса вызвал тренера по научно-методической работе. Человека обученного. Человека, знающего методики. Каждый день он предоставлял мне необходимые данные по нашей работе. Так вот, я не могу понять, что собирался анализировать директор, если он в этом не разбирается. Я ведь не учу Вараксу, как находить деньги для клуба. Не учу, потому что не разбираюсь.
— Каким было ваше расставание с клубом?
— Достаточно неконфликтным. Нормальным. Мне объявили принятое решение. Я ответил, что читал ситуацию и предвосхищал такое ее развитие. Потому спокойно ко всему отнесся. Мы пришли к компромиссному решению по финансовой части. Но на день моего увольнения у ФК «Белшина» денег не имелось. Однако я пошел на уступки и взял гарантийные письма, в которых четко и ясно была прописана вся моя финансовая история в Бобруйске и задолженности клуба. Нет вопросов. С горем пополам часть суммы мне возвратили. Но в определенный момент выплаты остановились. Почему-то руководители «Белшины» посчитали, что все отдали. Хотя часть долга висит и сейчас.
— Сумма серьезная?
— Немалая. Мне пришлось обратиться в КДК. 15 января комитет вынес решение в мою пользу, обязав ФК «Белшину» вернуть долг. Произошли три заседания. Если бы деньги выплачивались вовремя, никакого КДК и не случилось бы. Но мне кажется, что я работал честно. И невозвращенные суммы были прописаны в трудовом договоре. Я не просил у руководителей «Белшины» не своих денег. Почему-то на первом заседании КДК, на котором я отсутствовал по уважительной причине, представители клуба сказали, что ничего мне не должны. Вот это интересно. Я не вру. Ведь на каждом заседании КДК ведется аудиозапись. Все можно проверить. На втором заседании (я уже присутствовал) у «Белшины» появилась новая позиция. А на третьем (присутствовало мое доверенное лицо) представители клуба все же признали, что должны мне денег и будут их выплачивать. К тому же надо отметить, что в момент расставания мы заключили джентльменское соглашение. ФК «Белшина» держит свое обещания. Финансовое. А я держу свое.
— Молчать?
— Молчать. Надо понимать, что в настоящий момент по большому счету я не имею претензий ни к Вараксе, ни к другим работникам. Но есть финансовое обещание, его нужно выполнить. Остальное не хочу ворошить.
— Упомянутый выше Александр Соболь в свое время судился с «Белшиной». А вы?
— Я тоже. Заседание пока не состоялось. Но в пятницу — 25 января — еду в Бобруйск, в гражданский суд, после чего появится конкретика.
«Вот тебе конверт»
— Давайте говорить о чем-то более радужном. В Казахстане стало много белорусов. Это как-то связано с Анатолием Юревичем, который занимает хорошую должность в тамошней федерации футбола?
— Ой, не знаю… У нас с Анатолием Ивановичем замечательные отношения. Периодически созваниваемся — это нормальный процесс. Юревич — очень инициативный и амбициозный человек. У него есть авторитет в Казахстане, и это хорошо. Но я не могу толком ответить на вопрос о причинах переезда туда… Футболисты, наверное, едут за хорошим контрактом. Я еще ни видел своими глаза, правда, говорят, что поля отвратительные. Посмотрим. Хотя надо отметить: в Казахстане хорошо поставлена организация всех процессов. Кстати, могло случиться так, что я бы возглавил «Ордабасы» из Чимкента, в котором играл. Правда, в последний момент переменилось руководство клуба, появились какие-то нюансы… Но вовремя подоспело предложение из Павлодара.
— Чем оно вас заинтересовало?
— Звонивший мне представитель «Иртыша» конкретно предложил отвечать за планирование и организацию учебно-тренировочного процесса. Это случилось осенью. И мне нужно было просто съездить на место, чтобы все посмотреть. Плюс ко всему «Иртыш» — далеко не последняя команда в Казахстане. Традиции очень хорошие. Титулов много. Работа достаточно интересная. И когда я побывал с новой командой на ее первом сборе (еще до Нового года), то увидел разницу в белорусских и казахстанских подходах руководителей к приглашенным специалистам.
— И в чем заключается разница?
— Мне было очень приятно, что по приезде люди меня выслушали. И после того, как я представил свой план, стали всячески способствовать нормальной организации учебно-тренировочного процесса. То есть непрофессионалы не учат профессионалов.
— Что скажете о главном «Иртыша»?
— Талгат Байсуфинов на два года младше меня. Человек амбициозный. С ним очень приятно работать. Байсуфинов может не знать некоторых моментов, но не стесняется консультироваться со мной по этому поводу. Все хорошо.
— Окей. У казахов есть деньги.
— Есть.
— У них есть желание развиваться.
— Есть.
— Но ведь все равно Беларусь в футбольном плане сильнее Казахстана. Взять за пример пару встреч национальных сборных либо недавнюю игру «молодежек» на Кубке Содружества.
— Спорить не буду. На уровне сборных и топ-клубов в настоящий момент Беларусь сильнее. Но мне нужно воочию увидеть казахстанский чемпионат. Тогда я смогу оперировать сравнениями и оценками. Ведь хороших игроков там хватает. Если Александр Кульчий едет в Казахстан, как я могу сказать, что уровень тамошнего чемпионата слабее белорусского?..
— Ваша профессиональная ведь карьера начиналась в советском Казахстане. Как тогда игралось?
— Так сложилось, что уехал из Минска в Чимкент. В Беларуси конкуренция была очень высокой. Нужно было решаться: или оставаться дома учиться, или ехать куда-то развивать карьеру. В итоге подписал контракт в Казахстане, отыграл пару удачных лет. Потом без своего ведома был переведен в «Кайрат». И вот теперь вернулся. Кстати, интересное стечение обстоятельств — 9 марта «Иртыш» открывает чемпионат в Чимкенте. Интересно будет вернуться спустя 24 года. Все же в «Ордабасы» сейчас работают многие ребята, с которыми мы играли.
— С вами в казахстанскую бытность случалось что-нибудь незабываемое?
— Да, случалось. Играли, помню, с Джамбулом. Если не ошибаюсь, это километрах в 180 от Чимкента. Ну, для Казахстана это ничто — как с одного конца Минска в другой проехать :). Можно сказать, не просто матч, а дерби. По-моему, 1989-й год. День химика. А Джамбул связан с этой отраслью. К тому же в местной команде играли белорусские вратари — Игорь Жебин и Дима Башкевич. Мы победили 2:0. В первом тайме я забил Жебину, а во втором — Башкевичу. Как сейчас помню, после игры летел домой на сессию. Так шеф нашей команды посадил в свой личный автомобиль. Пока ехали, он всем звонил по рации и рассказывал, как мы победили Джамбул. И когда я вышел, шеф мне улыбнулся: «Вот тебе конверт, чтобы вернулся назад побыстрее».
— И сколько было в конверте?
— Неплохая по тем временам сумма. Если в Беларуси у игроков клубов второй лиги официальная заработная плата была 220 рублей, то в моем казахстанском конверте лежало раза в три-четыре больше. Еще в те времена у казахов все было нормально с финансами. Такая история.
