Опытный защитник Алексей Плотников не видит ничего страшного в кадровых проблемах жлобинского «Металлурга»
37-летний защитник Алексей Плотников — один из немногих игроков, пролонгировавших соглашение с терпящим кадровое бедствие жлобинским «Металлургом». В интервью Goals.by хоккеист рассказал, почему принял такое решение. Сделал экскурс в уфимский и хабаровский периоды карьеры. Вспомнил золотые кераминовские времена, два победных матча против кахаэловского «Динамо», а также еще много всего интересного.
— Алексей, как провели отпуск?
— Нормально. Сначала поехал в санаторий, затем к родителям в Уфу. На юга не выбирался — отправил только семью. А сам в это время начал ремонт. В конце июня приступил к самостоятельным тренировкам. Растягиваю мышцы, прокачиваюсь. Начинаю с небольших и средних весов и пробежек.Занимаюсь в клубе «Адреналин» с инструкторами. Отличный клуб, кстати, и тренеры тоже великолепные.
— С каждым годом втягиваться все тяжелее?
— Не сказал бы. Но начал заниматься йогой, пилатесом, растяжкой — эти вещи помогают. Потихоньку, через пот, нагрузки даются нормально. Еще чуть-чуть и с Ван Даммом смогу потягаться :).
— В межсезонье из Жлобина приходили сплошь неприятные вести. Как воспринимали все это?
— Когда был в отпуске, за новостями вообще не следил. Отдых должен быть отдыхом. Впервые включил интернет перед приездом. Что же до перестановок в «Металлурге»… Это все ожидалось. Можно было предположить еще в мае, что многие покинут клуб. Это нормальный процесс. Если у игрока есть предложение, а Жлобин стоит на «стопе», вполне понятно, что хоккеист уйдет. Немногие сейчас согласятся ждать.
— Но вы, тем не менее, контракт продлили.
— Согласился на переподписание только 1-го июля. Меня в Жлобине многое устраивает. Люди там отличные — знаем друг друга хорошо, доверяем, находим общий язык. Я же просто ожидал, когда пойдет «движуха» по деньгам.
— Не опасаетесь, что в этом сезоне «Металлург» потеряет фаворитский статус?
— Когда три года назад в Жлобин приехал Василий Спиридонов, в его распоряжении было пять человек. В принципе, сейчас похожая ситуация. Ничего страшного в этом нет. Будем играть только на победу. Даже такой брэнд, как ЦСКА, в таком же положении находится.
— Ходили слухи, что Спиридонов может покинуть Жлобин.
— Это дело тренера — принимать или не принимать команду. Мне с этим специалистом прекрасно работалось. Претензий нет.
Фото: Андрей Потапенко
— Василий Петрович слывет строгим специалистом. Поговаривают, что предсезонка у него — будто боевые учения.
— Это уже вопрос самодисциплины и психологии. Если ты готов выкладываться, то сделаешь это. У Спиридонова обычные российские тренировки старой закалки. Надо работать, играть в хоккей, отдаваться спорту, чем-то жертвовать. В свое время я поиграл в Уфе и в Хабаровске. Там такая же система подготовки была. Если же тебе это не нравится, можешь бороться за 8-10 место.
— На тренировках Спиридонова у кого-нибудь нервы сдавали?
— Срывались некоторые. Эмоции у всех людей есть. Все остальное — без комментариев.
— Давайте немного углубимся в историю. Вспомните, как попали в хоккей.
— Пришел в 7 лет. Мы очень много с братом катались на коробке. Попросились, чтобы папа нас отдал в хоккейную школу. От дома до уфимского Дворца спорта минут 40 надо было ехать. Но для меня это не было препятствием.
В Уфе я поработал с двумя тренерами. Владимир Иванович Воробьев довел нас до 16 лет — до того момента, пока я не заиграл за «Салават Новойл». Это фарм-клуб «Салавата Юлаева». Потом я перешел в главную уфимскую команду, которой руководил Рафаил Газизович Ишматов.
— Уфимские тренеры — суровые дядьки?
— Всякое бывало. Думаю, и сейчас такое остается. Было два переломных момента — переход в «Салават Новойл» (там тоже взрослые дядьки играли — сложновато пришлось) и переход на взрослый уровень. Кстати, впервые отличился я уже во второй игре за «Салават Юлаев» — «Магнитке» забросил. Все это — самодисциплина. Расскажу пример из жизни. Я никогда не мог перепрыгнуть маты высотой до шеи. Долго тренировался, и все-таки сделал это.
— По молодости было много соблазнов?
— Многие ходили с магнитофонами по дискотекам. Только потом кто-то спился, кто-то в армию пошел, а кто-то выжил за счет спорта и теперь в нормальной квартире живет. Сейчас многие говорят: «А что тут такого — клюшкой помахать?» Так ты выйди и помаши. Я могу и на завод пойти, если надо. Но вот тех, кто говорят про хоккеистов, никогда на лед не заставишь ступить.
— Комментарии болельщиков задевают?
— Я же не предъявляю претензии их работе, не лезу в цех — я же там ничего не понимаю. Зачем же они лезут к нам?
— Родители ваши со спортом связаны?
— Папа играл за заводскую команду. Раньше на предприятиях почти все со спортом были связаны — участвовали в спартакиадах. У нас, кстати, двор был очень активный. Многие в спорт пошли: в хоккей, в футбол, в борьбу, в теннис.
— Первой взрослой командой для вас стал «Салават Юлаев». Сейчас уфимский клуб воспринимается всеми, как большой денежный мешок. Что было в то время?
— Тогда у нас было всего два приезжих игрока. Остальные — сплошь уфимцы. Звезд с неба не хватали, но, тем не менее, за пять лет выиграли три «бронзы». Если есть настоящая команда, результат всегда придет и победы будут.
— Зарплаты тогда тоже были несравнимы с теперешними?
— Денег меньше платили. Гораздо проще было.
— Что значит проще?
— В КХЛ зарплаты просто огромнейшие. Причем, зачастую, эти деньги платятся незаслуженно. Вот ты говорил про Уфу. Действительно, раньше это был денежный мешок. Но сейчас там многое поменялось — политика клуба была пересмотрена. Да и тренеры поменялись.
— И Радулов ушел.
— Ушел и ушел. Играл сейчас за ЦСКА. И что москвичи выиграли в прошлом сезоне? Где команда? Индивидуалист. Все ездит, языком треплет. Ну, забил ты пять, так ты не пропусти десять.
— Сейчас вот в «Салават» уезжает Владимир Денисов.
— Очень удивился этому переходу.
— Как-то вы скептически отзываетесь об этом трансфере.
— Посмотрим, время покажет. Владимиру будет тяжело после Минска. Ничего не имею против Денисова. Но попасть в такую команду — это одно. А задержаться в ней на длительный срок — совсем другое.
— Расскажите что-нибудь про Уфу. Город сильно изменился?
— Конечно. Разросся, похорошел. Видимо, много нефти переработали :). Сейчас Уфа — конкретно европейский город. Когда я приезжаю туда, почти никуда не выбираюсь. Дом, дача, речка, лес.
— После пяти лет в Уфе вы переехали в Хабаровск. Как произошло расставание с родным городом?
— С Уфой распрощались не очень хорошо. Летом тяжело заболел. Провалялся месяц в больнице. Потом еще до декабря отходил.Реально, пропустил целый сезон. Похудел очень сильно — есть не хотел, а пить можно было только воду. На коньки стал только в феврале. Никто не верил, что я восстановлюсь. Прошел предсезонку, но тренер сказал: «Извини, Плотников, мы в тебя не верим».
— Это была самая серьезная проблема со здоровьем за вашу карьеру?
— Когда в Хабаровске играл, порезали веко клюшкой. Тогда пришлось с «Амуром» расстаться, потому что тяжело было выдерживать нагрузки и перелеты. Хотя я к Хабаровску прикипел. И команда отличная была — могли без тренера даже играть. Если он что-то не так делал, его капитан просто в сторону отодвигал: «Мы сами поруководим». И в этом ничего зазорного не было.
— Что больше всего запомнилось с того периода?
— Все — от приезда до отъезда. С теплотой вспоминаю и команду, и город. Помнятся перелеты, взлеты и падения, как после коньяка выходили на игру. И как зеленые из самолета выходили. Все переходы через часовые пояса запомнились, ночные тренировки в Новогорске.
— «Зеленые из самолета». Что за история?
— Летели на самолете и вдруг отказали двигатели. Резко начали падать. В крутое пике ушли. Были на высоте 10 тысяч, а оказались в мгновение на пяти. Естественно, позеленели все. Приземлялись на запасном аэродроме. Не очень приятная ситуация.
Была еще одна интересная история, с ФСБ связанная. Приехали играть с «Тверью» за выход в суперлигу. Нашу команду в Домодедово построили «силовики» и начали проверять баулы на наркотики, взрывчатые вещества. С овчарками, личный досмотр — все как положено. Мы на мобильники это дело снимали. Как будто, террористов каких-то задержали. Наши администраторы связывались с депутатами от Хабаровского края, чтобы выручили. Тогда эта история очень активно обсуждалась в газетах.
— С чем это все связано?
— Просто тогда должен был победить не Хабаровск. Политика такая.
— «Амур» — самая экстремальная команда российского хоккея?
— Если ты едешь туда, нужно быть готовым к этому и понимать, что тебя ждет. Переходы во времени, ночные тренировки, подъем в пять утра. Только привыкнешь, а уже обратно лететь надо. И опять привыкать.
— В вашем профайле значится еще одна хабаровская команда – «Самородок».
— Это «фарм» «Амура». Просто послал подальше тренера главной команды. Меня отправили в «Самородок». Этот тренер просто разваливал команду. Я не стал сдерживаться, кривить душой, не хотел мириться с этим г###м и попал в фарм-клуб. Через некоторое время тренер этот и его помощник с треском из Хабаровска вылетели. Даже песню для них включали – «Летят на родину скворцы, летят». Если сейчас через призму времени посмотреть назад, поступил бы точно также.
— Это был ваш самый серьезный конфликт с каким-либо тренером?
— Я его просто послал, и разговор закончился. Через два дня мне сообщили, чтобы собирал вещи и перебирался в «фарм». Следил за главной командой с горечью. Клуб разбирали по кирпичикам, и в итоге Хабаровск выскочил из российской суперлиги. И ведь только что «Платинум-Арену» построили. Думалось под Суперлигу, а оказалось, под «вышку».
— Чем Хабаровск отличается от Уфы?
— Морепродуктов больше и икры :).
— Люди отличаются?
— Общее впечатление Хабаровск оставил более благоприятное. Наверное, и люди там получше. Друзей, кстати, на Дальнем Востоке у меня больше, чем в родной Уфе. И с супругой познакомился я тоже в Хабаровске, и сын там же родился.
— Белорусский и русский народ сравните?
— Люди разные везде попадаются. Но Минск мне очень нравится — собираюсь здесь остаться жить. Всю семью сюда перевез. Сначала им было непривычно, но потом нашли много плюсов. Все нормально.
— После Хабаровска вы оказались в Гродно. Как возник вариант с Беларусью?
— После той истории с тренером «Амур» выставил меня на трансфер. За меня запросили заоблачную сумму, чтобы меня сгноить. В другое же государство можно было уйти бесплатно. Нашлись знакомые в Беларуси — Александр Пстыга переговорил с Варивончиком. Он меня и пригласил. Договорились быстро. Год провел в «Немане», сезон в «Керамине». А потом меня позвали обратно в Хабаровск — там опять по кирпичику новую команду собирали.
— После РХЛ к белорусскому хоккею быстро привыкли?
— Легче было. И забрасывать удавалось чаще, и передачи отдавать. Да и пятерка подобралась у нас отличная во главе с Чухом :). Варивончик, кстати — отличный тренер. Хотя и у него переборы были, но такое со всеми случается. Тренер — есть тренер. Как сказал Лобановский: «Когда ты стал тренером, забудь, каким ты был игроком».
— С «Керамином» у вас наверняка особые воспоминания связаны?
— Хорошие времена. А после «Керамина» попробовал вернуться в Россию. Перешел в «Амур», из которого пришлось уйти из-за той самой травмы глаза. Затем в Уфу, но там я подхватил воспаление легких, и мне опять сказали: «Плотников, мы в тебя не верим».
Фото: Юлия Чепа
— Что-то вам часто эту фразу говорили.
— Только два раза — и оба случая в Уфе :). После «Салавата» предлагали в Хабаровске зайти на третий круг. Однако не поехал на Дальний Восток по трем причинам. Во-первых, из-за своей травмы. Во-вторых, микроклимат в команде был не очень. В-третьих, пришел новый тренер — белорус Андрей Сидоренко. Не вызвал он у меня доверия.
Вот так я вместо «Амура» оказался в челябинском «Тракторе». И, кстати, мне посчастливилось поразить ворота бывшей команды. Тогда еще наш тренер Геннадий Цыгуров на пресс-конференции сказал: «Нам сегодня очень помог Алексей Плотников». Те слова, как бальзам на душу :).
— После «Трактора» вы подписались со жлобинским «Металлургом» и больше с Беларусью не прощались.
— Приехав в Минск, я понимал, что уже буду заканчивать. Ведь 32-й год уже шел. Думал, поиграю годика 2-3 и завяжу. Но в итоге 2-3 растянулись на 7. С «Керамином» выиграли «золото» чемпионата Беларуси, и я забил «золотой гол». Чемпионская кепка, кстати, до сих пор у меня хранится. С друзьями кераминовскими встречаемся часто, вспоминаем то время.
— Все, кто когда-либо поиграл в «Керамине», сожалеют, что того клуба больше нет.
— Была чуйка, что с командой покончено. Причем это ощущение пришло еще до того, как пошли все политические баталии вокруг «Керамина». Каждый день меня генеральный директор вызывал к себе, предлагал контракт, но я всякий раз отказывался. Понимал, что конец уже очень близок.
Расслоение в «Керамине» началось еще за сезон до этого. Но все-таки некоторые ребята подписывались с минским клубом. Думали, что будут уже «ходить с пивом и сигары курить». Но все очень быстро лопнуло. А я уже в тот момент был в Жлобине.
— Некоторые считали причиной гибели «Керамина» уход «Динамо» в Континентальную хоккейную лигу.
— Надо было «Керамин» отправлять в КХЛ. Набрать бы нам пятерочку мастерюг к нашим мастерюгам, и была бы шикарная команда. Помнишь, мы как-то играли с «Динамо» спарринг?
— «Керамин» тогда выиграл 6:2.
— Да. Мы же тогда выходили после победы в Кубке Беларуси. Два дня отмечали. И потом вышли и хлопнули это «Динамо» на «спокухе». «Керамин» тогда был очень силен — и индивидуально, и командно. Все говорили, что мы должны идти в КХЛ. Но ставку сделали на «Динамо» — брэнд и все дела. Мы тогда очень разозлились. До сих пор после тех событий осадочек остался.
— После «Керамина» вы вернулись в Жлобин.
— И со Жлобином выиграл «бронзу», «золото» и «серебро». Очень хорошие эмоции. И чемпионство отметили достойно. Шампанского много было припасено. И лилось оно очень долго :).
Фото: Иван Уральский
— В этом году повторить тот успех не получилось. Участие в трех турнирах сказалось?
— Почти 100 матчей за сезон — нелегкое испытание. Но, тем не менее, «регулярку» мы выиграли, цеплялись постоянно и до финала дошли. Много разговоров ходило, что нам тяжело будет. Но к нам никто и близко не приблизился. Разговоры разговорами, а игра игрой. Смотрите таблицу.
— «Неман» в финале выиграл 4:0. Как-то уж очень легко.
— Скорее, это не Гродно выиграло, а мы проиграли.
— У вас за плечами три Континентальных кубка. Какой из этих турниров больше всего запомнился?
— Наверное, последний. Все-таки с «Металлургом» мы взяли медаль, а с «Керамином» этого не получалось.
— В чем вас убедил этот турнир?
— Что мы находимся внизу, а европейский уровень хоккея повыше. Очень серьезно подходили к этому турниру. Приезжали на место за несколько дней до начала, смотрели видеозаписи матчей соперников. Отлично отыграли, считаю. А за счет системы и командных действий даже с «Донбассом» поцеплялись.
Фото: metallurg.zhlobin.by
— В Донецке скандальчик был небольшой с неправильно заявленным игроком. Если бы «Донбасс» дисквалифицировали, у Жлобина вообще «золото» было бы.
— Надо было дисквалифицировать. Но политика — есть политика. Хотя Фазель и говорил, что все равны, но оказалось, что это не так. Не все так просто.
— У кахаэловского «Донбасса» победить не вышло, а вот у минского «Динамо» на турнире памяти Салея выиграли.
— Просто вышли на «озверине» и победили эту команду еще раз. Сразу, кстати, вспомнилась та кераминовская победа. Они, наверное, сами не ожидали, что мы так сыграем.
— Значит, настрой был особый?
— Мы выходили, как на последний бой. Готовились конкретно под «Динамо». У жлобинчан та победа надолго останется в памяти. Кто-то хорошую фразу сказал после матча: «У них был Платт. Ну и что? У нас был Плот» :).
— Что приятнее: победить у «Динамо» или выиграть золотые медали чемпионата Беларуси?
— Все приятно. А еще не забудутся матчи за команду президента на Рождественских турнирах. Тоже интересный опыт.
— В августе турнир памяти Салея опять пройдет на «Минск-Арене». Только сейчас ОЧБ будет представлять «Неман». За кого будете болеть?
— В этом году в Минск приедет «Амур». Вот за них и буду болеть :).
— Со следующего сезона лимит на возрастных игроков в ОЧБ будет отменен.
— Я всегда отрицательно относился к этому ограничению. Молодые же должны учиться у кого-то. Когда они варятся в своем котле да еще с ай-падами в руках, ничего хорошего не выйдет.
— В Жлобине таких тинейджеров много?
— Достаточно. Такое чувство, что человек, покупая ай-пад, забывает обо всем внешнем мире.
— Спиридонов не отбирал ай-пады? Некоторые наши тренеры запрещают использовать всякие такие вещи перед ответственными событиями.
— У одного особо хитрого отбирали. На раскатку выходил с красными воспаленными глазами.
— По весне Евгений Ворсин сказал знаменитую фразу про «убогих старцев». Как отнеслись к таким словам главного руководителя нашего хоккея?
— На Goals.by вышла хорошая статья про «убогих старцев». Мне кажется, в ней все сказано.
