Кубарев подвел итоги 2012 года для "Гомеля"

«Все решил один рикошет в Кунцевщине»

— Можете обозначить три позитивных момента, случившихся в жизни «Гомеля» в уходящем году?

— Лучше всего запоминаются начало и особенно конец. Конец сезона выдался неудачным. И естественно общее настроение относительно года соответствующее. Такое, будто бы все было очень плохо. На самом же деле, это не так.

— Почему?

— Аргументирую. Сегодня все футболисты основного состава имеют предложения от новых работодателей. Либо на тех же условиях, что и в «Гомеле», либо на улучшенных. Все игроки. Это продукт работы команды и тренерского штаба. Ведь, в конце концов, мы трудимся для того, чтобы футбол становился сильнее. Если игроки в нынешней тяжелой экономической ситуации получают более выгодные предложения, значит, они до того росли, значит, их ценят.

— Это позитив номер один.

— Один. Два — в 2012-м я увидел, как можно потушить глаза игрокам прекрасной команды.

— Это позитивный момент?

— Это оценка опыта. Я видел, какую прекрасную удалось нам подготовить команду. И первые полгода мы пользовались результатом проделанной работы. Но потом эту команду приземлили. Я стал свидетелем данного процесса. Получил определенный опыт, который не хочется повторять. Это второй позитивный момент. Третий. К последнему году работы нам удалось вывести команду на тот уровень, к которому мы стремились два предыдущих сезона. Прогресс лично для меня был очень важен, потому как этот самый прогресс является результатом работы. Работы, в которой мы были последовательны, с которой мы в целом справились.

— Можно уточнить?

— Да, конечно.

— Вы довольны прогрессом. Но ведь табличное место команды в третий год вашей работы хуже, чем во второй.

— Что такое хуже?

— Ухудшился итоговый результат. 2011-й «Гомель» завершил в «призах», в 2012-м выпал из них.

— Хорошо. Чем седьмое место отличается от девятого, если разницы в очках нет?

— По сути, ничем.

— Давайте смотреть. В прошлом году «Гомель» набрал 54 очка, проведя на три матча больше, чем в нынешнем. А в нынешнем «Гомель» набрал 50 очков. И надо помнить, в 2011-м команда взяла в матчах с вылетевшим «Днепром» пять очков. Отнимаем от 54 эти 5 — и получаем 49. Если рассуждать чисто математически, то в нынешнем году мы выступили лучше, чем в прошлом. На один балл. А место в таблице определилось тем обстоятельством, что минское «Динамо» во второй части чемпионата сработало намного лучше, чем в 2011-м. Элемент случайности в футболе никто не отменял. Все решил один рикошет в Кунцевщине. Один рикошет в матче с «Динамо». Столичная команда усилилась. В межсезонье она забрала у «Гомеля» трех атакующих игроков. И в итоге Данилов по рейтингу стал вторым игроком «Динамо» в 2012-м.

— По рейтингу?

— Опрос минского «Динамо». Первый — Сулима. Второй — Данилов.

«У руководителя клуба теперь есть проблемы»

— Можно еще уточняющий вопрос?

— Пожалуйста.

— Как тушились глаза игроков вашей команды?

— Если во второй части чемпионата команда набрала намного меньше очков, чем в первой — это, естественно, показатель наличия проблем. Понимаете, тренерский штаб не мог резко стать хуже. Мы ведь работаем не второй год в футболе. И не могли мы дружно разучиться делать свою работу. Ребята также не могли резко разучиться играть в футбол. Но в нашем виде спорта все определяют мелочи и нюансы. И, надо отметить, на неутешительное развитие ситуации повлияло очень большое количество факторов.

— Что за факторы?

— Ну, хорошо… Как думаете, когда футболисты «Гомеля» узнали о том, что тренера команды, назовем вещи свои ми именами, уберут?

— Как вариант — в начале ноября. После матча с «Брестом».

— Так вот, я вам скажу, что футболисты знали о расставании со мной уже летом…

— Каким образом им это стало известно?

— Не важно. Но ребята (уже поздней осенью) рассказывали мне, что эта информация пришла к ним летом. Это фактор?

— Фактор.

— Второй фактор. В позапрошлом и прошлом сезонах «Гомель» делал шаги по усилению состава. Каждые полгода. Прошедшим летом в этих шагов сделано не было. И как прогрессировать, если не усиливаться? Ведь «Гомель» боролся не с теми командами, на которые мне постоянно указывают, мол, там тоже нет премиальных. «Гомель» боролся с «Динамо», «Шахтером» и БАТЭ. Нельзя рассчитывать на успех в соперничестве с такими командами и отдавать всех лучших игроков конкурентам. При этом не покупать новых, говоря тренеру, дескать, ходи и ищи, воспитай сам.

— Вам так говорили?

— Не дословно. Но смысл был примерно таким. Мол, вот ты нашел Козеку, так иди, найди еще. Дескать, купить — ума не надо, любой может тренировать, если ему приобретут хороших футболистов.

— Ну, а вы выдвигали какие-то свои контраргументы?

— Контраргумент простой. Один-единственный вопрос: «Нужны ли Гомелю еврокубки и медали?»

— И что вам отвечали?

— Нужны. Но не за счет финансовых затрат. Примерно так Поболовец и сказал мне: надо работать в тех экономических условиях, которые есть. Только нужно понимать, что задачи нельзя ставить задним числом.

— Хорошо, а какие условия работы были оговорены в начале сезона?

— Перед сезоном было сказано просто: «Задача у вас — выступить не хуже, чем в прошлом году». Но летом в Гомеле сменился мэр. А результат, кажется, нужен был только ему.

— А директору не нужен?

— Как вам объяснить? Цифрами и фактами?

— Можете?

— Могу.

— Давайте.

— Зимой в расположение «Гомеля» приезжает вратарь по фамилии Горбунов. Я убеждаю человека, что это ему нужно. Горбунов тренируется с нами четыре дня. Потом связывается со мной и говорит: «Я уезжаю в БАТЭ. Звонил Капский…» Я просил директора подписать контракт с этим игроком. Просил на протяжении всех четырех дней его пребывания в «Гомеле». Директор сказал: «Если продадим Бушму, тогда вернемся к теме Горбунова». Разве так можно работать на белорусском трансферном рынке, на котором очень мало квалифицированных местных исполнителей? Если ты уверен, что игрок усилит твою команду, надо подписывать его как можно быстрее. Дальше — Данилов.

— Рассказывайте.

— Мы улетаем в Турцию. Мне звонит Данилов: «Олег Михайлович, я готов к разговору». Я звоню директору, объясняю ситуацию. Директор не находит аргументов, чтобы убедить Данилова. Данилов переходит в «Динамо». Как можно не договориться с уроженцем Гомеля? Со своим парнем, который качественно выполнял нужную работу и не просил условий больших, чем те, которые были у ведущих игроков команды? А летом вообще… «Вот условия, вот фонд зарплаты — иди и ищи…» И все начинают говорить, будто Кубарев ноет… Понимаете, в отличие от директора, у которого все хорошо, я вижу, что будет завтра. Ведь сейчас у руководителя клуба есть проблемы.

— Какие?

— Он не может пригласить в команду хороших футболистов.

— То есть?

— Он предлагает футболистам, давайте обозначим, взрослым футболистам, условия лучше, чем в прошлом году. Предлагает, чтобы они остались. Но ребята не хотят. Директор раньше не понимал, с чем может столкнуться. А я ему говорил: «Нельзя работать некомплексно. Нельзя работать несистематично».

— Вы видите, что будет завтра. Директор не видит. Так, а что именно случится?

— Я не имею права об этом говорить.

«Для вас 100 миллионов — это много?»

— Можете обозначить три негативных момента, случившихся в жизни «Гомеля» в уходящем году?

— Я увидел своими глазами, как закулисная возня разлагает, мешает и делает жизнь команды неприятной. Негатив заключался в том, что нас загнали в такие условия… Знаете, последние полгода ощущалась такая безысходность, что никому не пожелаешь…

— Это негатив номер один. Номера два и три?

— Не за чем считать подобные моменты. Пожалуй, разочарование ощущается, потому как мы не заняли третье место из-за моментов, которых при желании могли избежать. Рикошет в матче с минским «Динамо» — это ведь везение соперника. Удар Лясюка в матче с «Неманом»… Играя вдесятером, мы наносим 20 ударов по гродненским воротам. Соперник — 10 за весь матч. И «Гомель» проигрывает поединок, который должен был выигрывать. А в следующем матче, кубковом, мы побеждаем. Это вообще нелогично.

— Вы потом еще сказали, что с удовольствием бы поменялись с «Неманом» победами.

— Ну, да. Только минскому «Динамо» это было невыгодно. Потому мы и не могли поменяться.

— То есть?

— То есть «Неман» был простимулирован минским «Динамо». И в этом я не вижу ничего плохого. Это распространенная практика.

— Понятно. Вам гомельское руководство еще что-то должно?

— Конечно.

— Много?

— Я не знаю, как оценивать. Для вас 100 миллионов — это много?

— Много.

— Ну, а мне должны больше.

— За какой период времени?

— Ну, апрельские премиальные я еще не получал. Вот вы и можете определить срок задолженности… Именно поэтому на одной из пресс-конференций я и говорил о гарантийных письмах. Нам пообещали, мол, уходя в отпуск, вы получите бумаги, в которых будет прописано, что вам действительно должны… Ведь могут не отдать. У меня же были такие случаи в карьере. В Жодино. Вот потому я так и переживаю. Ведь ребят, которые тогда не досчитались заработанных денег, в нынешнем «Гомеле» много. Понимаете, моральную ответственность перед футболистами несет тренер. Ведь не Поболовец приглашал их на работу, а Кубарев. И аргументы для ребят находил я. А у директора делать это теперь не получается. Футболисты не хотят продлять контракты за большие деньги…

— Олег Михайлович, а какой ваш обычный набор аргументов? Вот звоните вы условному Кашевскому, говорите: «Коля, надо играть у меня…»

— И Коля сразу соглашается.

— Ладно. Кашевский — ваш земляк, пример не лучший. Как вы уговариваете незнакомого игрока?

— Я расскажу вам об одной хитрости. В прошлом и позапрошлом годах во время отпуска я тренировал футболистов. В этом — нет. За свои деньги арендовал зал. Брал сетку мячей, манишки, привозил все это ребятам. Иногда бегал сам, иногда смотрел со стороны. И вот на такие встречи приходили Горбунов, Нехайчик, Сосновский, Лихтарович, Журавель, его игроки и т.д.. Никаких проблем не возникало. То есть происходило общение, ребята понимали, какая на занятии обстановка, какое отношение к ним. И получается, я всегда могу позвать футболиста на контракт. Мне не нужно вызванивать, названивать, искать игрока с помощью жены или еще кого-то. Через общение всегда можно найти контакт. На таком вот занятии я, к примеру, присмотрел Горбунова.

«Почему я стал неудобным?»

— Какие у вас мысли по поводу новой молодежной модели «Гомеля»?

— На самом деле, никакой модели нет и быть не может.

— Почему?

— Хорошо хоть придумали эту модель, а не использовали по отношению к расставанию со мной формулировку «по состоянию здоровья»… Нужно было найти аргумент, вот в «Гомеле» его и отыскали.

— То есть никакого омоложения в «Гомеле» не будет?

— Оно может произойти, если «Гомель» за зиму не найдет квалифицированных футболистов. А клуб их ищет. Ну, если всем ребятам, которые играли при мне, были сделаны предложения по продлению контракта, то это понятно…

— И все они отказались?

— До единого. Кроме Кузьменка, за которого нужно платить большую компенсацию.

— Насколько большую?

— Речь о сотнях тысяч евро… Но надо понимать, что дело не во мне. Не из-за Кубарева ребята покидают клуб. Матвейчику, уроженцу Гомеля, предлагали улучшить условия контракта. В Солигорске дали столько же — и Сергей уехал. Это показатель.

— А лично вы что теперь будете делать?

— Не знаю. Но на авантюру я не подпишусь.

— Что такое авантюра в вашем понимании?

— Авантюра — это когда слова расходятся с делами. Это когда ты работаешь ради того, чтобы кормить семью.

— А ради чего нужно работать?

— Работа должна приносить удовлетворение. Ты должен понимать для чего ты работаешь. Вот я для себя ставлю несколько задач перед тем, как идти на новое место. Во-первых, команда должна прогрессировать. Во-вторых, в коллективе должны воспитываться индивидуально хорошие футболисты. В-третьих, мне нужно видеть, что работа приносить удовольствие. Не только мне, но и людям рядом со мной. И оценка труда должна быть адекватной.

— Со своим бюджетом «Гомель» входил в пятерку топ-клубов Беларуси. Откуда тогда нехватка денег?

— Бюджет «Гомеля» был примерно равен бюджету «Минска». Ну, где-то так. Но в «Минске» были какие-то проблемы с деньгами?

— Не слышал.

— «Не слышал». Так вот у ФК «Минск» и СДЮШОР «Минск» раздельные бюджеты. А в «Гомеле» тратились деньги на свой спортинтернат. Футболисты там постоянно жили, питались, учились. Это статья расходов. Очень серьезная статья расходов. Есть также свои два автобуса, которые нужно заправлять и ремонтировать. Есть свои поля. У ФК «Минск» таких затрат нет. Их берет на себя СДЮШОР. В большинстве случаев мы говорим о формировании бюджета на команду. А в гомельском случае бюджет формировался на клуб. Это большая разница… Понимаете, если я говорю директору, что нужно купить тренажеры на протяжении трех лет, а он в итоге покупает себе микроавтобус… На семилетнем он ездить уже не хочет. Мне объясняли потом, что так закрывается какая-то необходимая статья расходов… За три года не появилось ни одного нового тренажера. Мы где-то проволокой что-то скручивали, где-то еще как-то мастерили наше старье. Вон БАТЭ покупает тренажеров на 200 тысяч евро. А я просил на пять. Почему я воевал и ругался с директором? Потому что он просто не понимал, что результат — это не 20 человек и футбольное поле. Или не хотел понимать. Что для меня, в принципе, одно и то же. Почему я стал неудобным?

— Почему?

— Потому что все время боролся. Не могу терпеть любителей в футболе.

— А ваши прежние наниматели — любители?

— Это мягко говоря.

— Как происходило ваше общение в последние полгода?

— Мы редко виделись с директором. Я ездил к руководству только по делу. Но общались мы, я считаю, нормально. Нужно же было решать вопросы сообща. Хотя мне было все понятно. Оттого я и обращался к Поболовцу за решением вопросов для функционирования, а не развития команды.

«Ну, где еще, в какой еще стране может быть такое отношение к футболу?»

— Давайте говорить о скандалах, которых за 2012-й «Гомель» накопил немало.

— Давайте.

— Майский матч с БАТЭ — скандал?

— Да.

— Вы говорили, что вас оскорбили.

— Да.

— Конкретно Алексей Бага.

— Да.

— Но ведь во время пресс-конференции вы говорили о Пеллегрини, адресуя свои слова Гончаренко

— «Шеряков тогда сказал: «Если бы я знал, что меня не посадят в тюрьму, убил бы его прямо на этом месте».

— Я адресовал те слова штабу. Еще раз — оскорбили не меня лично. Концевой показал свой жест всей скамейке. Шеряков тогда сказал: «Если бы я знал, что меня не посадят в тюрьму, убил бы его прямо на этом месте». И Концевой озвучил те же слова, которые, сто процентов, произнес Бага. Одни и те же слова.

— Концевой потом рассказывал, что адресовал скамейке «Гомеля» фразу «Да, мы победили».

— Но мы же сделали расцифровочку. Убрали шум. И отправили запись в федерацию. За что Концевой и получил дисквалификацию. «Пи####сы, сосите» — и точно такие же слова сказал Бага. По жестам и по лицу, мне было понятно. Естественно, это неприятно. Я потом сказал, что мне не хочется находиться рядом с такими людьми. Тем более раз мы такие плохие, зачем им сидеть рядом… Я также сказал, что когда они куда-то там едут, то не ведут себя подобным образом. Значит, либо нас не уважают, либо считают просто недостойными… Я ничего не говорил плохого. И ничего к ним не имею. И в чем я был не прав? Гуренко, если помните, стучал кулаком и топал ногами, когда Гончаренко сказал, мол, БАТЭ лучше, чем «Динамо». А в нашем случае… Если бы сказал кто-то один, я бы, может, просто затаил обиду. Но когда одни и те же слова произносят двое… И потом я узнал, что майский матч чемпионата они воспринимали сквозь призму Суперкубка. Понимаю, на майскую игру с «Гомелем» БАТЭ действительно настроился по-хорошему зло. Но где-то перехлестнули эмоции. Но еще раз — те слова, которые были произнесены, мужчина не должен выслушивать… Не просто ж так мне на следующий день позвонил Гончаренко.

— И как вы побеседовали?

— Я отказался с ним беседовать. Мы шумно и коротко поговорили. У меня были свои аргументы. Я не стал слушать Гончаренко, потому как он начал рассказывать, что ничего не слышал, что никто такого вообще не говорил, что я ничего не могу доказать. Как будто бы я обязан что-то доказывать. Я ему сказал, что лучше нам ни о чем не говорить. Против него ничего не имею, но оскорблений выслушивать не буду. Ни от кого.

— Как у вас вообще отношения с тренерами других команд?

— Отличные.

— Со всеми кроме БАТЭ?

— Да что БАТЭ… С некоторыми представителями борисовского клуба мы великолепно общаемся. Не буду лучше говорить с кем именно. И не вижу никаких проблем в общение с Гончаренко или еще кем-то. Просто… Гончаренко вообще-то младше меня на десять лет. Может ли он называть меня просто по имени? Нет. Ну, а в своих последовавших интервью он говорил: «Позвонил Олегу»… Я не обижаюсь, но неправильно выстраивать общение подобным образом. Нетактично это. Я же себе не могу позволить произнести что-то подобное о людях, которые на десять лет меня старше. Не могу Боровского назвать «Сергеем». К Байдачному обратиться «Толя». Кондратьеву, с которым мы вместе играли, я не могу сказать «Жора». Если только при личном общении. Один на один. Но не на публику. А тут: «Я звонил Олегу». Может быть, отсюда и вытекает неуважение… Кстати, а Баги я старше еще больше, чем на десять лет.

— Еще один скандал — матч в Бресте.

— Ну, для меня все стало ясно на второй минуте игры, когда мяч вышел за линию ворот. Матвейчик с Кирильчиком начали сигнализировать об этом. Но игрок соперника сделал подачу из-за линии, а судьи — рефери и его ассистент — ничего не увидели. После того, как в штрафной сбили Алумону безо всяких последствий, стало окончательно ясно, что уровень симпатии к сопернику просто убийственный. Ребята потом жаловались, ведь судья их оскорблял нецензурной бранью. «Заткнитесь…» и т.д. Еще можно вспомнить желтую карточку, которую показали Климовичу. Нашего футболиста толкают в спину. Мы подаем штрафной. Климович ставит мяч. Судья говорит ему: «Отнеси дальше». — «Но нарушение было здесь». Судья говорит уже грубо: «Отнеси мяч». Климович относит. Ему говорят: «Еще дальше». — «Да куда уже дальше!» И Диме показывают желтую. Разница в три метра, но нашему игроку показывается карточка.

— А что дальше?

— Если судить подобным образом, то можно с легкостью удалить и десять человек. Естественно, команда, которая до того момента была самой дисциплинированной в тройке, в одночасье стала очень грубой. А дальше дело техники. Пусть все удаления получились справедливыми, но это следствие работы рефери. И потом его же достают из рукава и ставят на наш матч с Гродно. Я просил: «Не ставьте его больше». Но услышан не был.

— Что скажете о дисквалификации Алексиевича за недоезд в «молодежку»?

— Мы с агентом Алексиевича потратили зимой очень много финансовых средств и сил, чтобы вылечить Илью. У парня были небольшие проблемы. Он ездил за границу на обследование. Заказывали специальную обувь и т.д..

— А что за проблемы?

— Небольшие проблемы с пяткой. То есть мы ведем речь о молодом футболисте, у которого идет становление. И смотрите, что получается. Этот молодой футболист месяц находится в расположении олимпийской сборной. Затем приезжает в клуб и попадает на игру с «Ливерпулем». После встречи с «Ливерпулем» назначен матч против БАТЭ. И мне странно слышать аргументы в пользу необходимости провести игру с молодежной сборной Кипра. Это при уже полностью потерянных шансах на квалификацию. Странно, когда я слышу, что эта встреча станет для Алексиевича исторической… Знаете, на первых порах я пытался договориться, чтобы Илья сыграл меньше, чем 90 минут. Первый тайм или вышел на замену во втором. Ведь по возвращении с Олимпиады у него болела нога. Ему там делали процедуры, и все работники федерации знали об этом. Вот я и просил поберечь парня. А в итоге возникла конфликтная ситуация. Ну, если мы свой чемпионат не уважаем… Если матч молодежной сборной, которая утратила шансы на выход из группы, важнее матча «Гомель» — БАТЭ, то это странно. Ну, где еще, в какой еще стране может быть такое отношение к футболу? Для меня это просто дико. Ради чего тогда футболист играет? Неужели, допустим, для тренера национальной сборной матч «молодежки» на Кипре показательнее, чем игра против «Гомель» — БАТЭ?

«Говорил об этих вещах целый год»

— Правда, что вам хотелось вернуться в «Торпедо-БелАЗ»?

— Дело немного в другом. Я знаю, что если бы пошел в Жодино, то мне не пришлось бы работать с нуля. Возникла бы возможность быстро сделать команду. Ведь в «Гомеле» я начинал именно с нуля. Даже не то что с нуля… Тогда вообще никто не знал, как тренировать. Это теперь все знатоки. Последние полгода меня поучали все кому не лень. А тогда никто не знал, как тренировать, где брать игроков. Все смотрели на меня и говорили: «Может, давайте решать задачу выхода в высшую лигу за два года?» Так и говорили. Именно руководители. В Гомеле три года назад никто бы не поверил, что тренера их команды уволят за четвертое место в чемпионате высшей лиге, добытое без выплаченных премиальных. Было все — медали, Кубок, Суперкубок, приезд «Ливерпуля». Мы очень серьезно и резко  подняли планку. И, наверное, от произведенного эффекта оценить нашу работу адекватно некоторым сложно.

— Так, а что по Жодино?

— У меня тесный контакт со многими представителями жодинского футбола. И если бы мне предложили возглавить местную команду, я бы не удивился. И, может быть, согласился бы. Потому подобные слухи, наверное, не беспочвенны.

— Скажете что-нибудь гомельским болельщикам?

— Я хочу, чтобы болельщики понимали: мои слова — не результат какого-то обиженного желания высказаться после ухода. Говорил об этих вещах целый год. Надеюсь, все мои просьбы и предложения были услышаны и приняты. Ведь они озвучивались на благо клубу. Мне бы не хотелось, чтобы вслед мне говорили, будто бы Кубарев оставил в «Гомеле» какой-то негатив. Если кого-то задел, прошу на меня не обижаться. Ведь нужно понимать, что все делалось для достижения результата. А результат нужен всем. В первую очередь болельщикам. Достижения идут на пользу городу. Все, чего мне хотелось, так это сделать команду сильнее. Надеюсь, после ошибок, которые мы допустили, будут сделаны правильные выводы, и «Гомель» продолжит развиваться.