Давно не слышали о вас. Вехтев: с Заммером отношения были не очень

Кость, армия, Скала

— Вы родились в Смоленске. Как оказались в Витебске?

— Начал заниматься футболом в Смоленске. В 9 или 10 классе решил, что надо связывать судьбу с футболом. В родном городе был клуба «Искра». Он считался командой военных. Попасть туда было нереально. Поэтому я с другом отправился на просмотр в витебский «Витязь». Эти смотрины организовал Виленчик Сергей Тимофеевич. Потренировались с командой три дня. Это было в период школьных экзаменов.

— Получается, к экзаменам не готовились?

— Ну… Как-никак в спортивном классе учились :).

— Подошли вы Витебску. Виктор Безмен говорил, мол, приехал такой маленький, худенький парнишка…

— Меня тогда отправили в «КИМ-2». Это была команда вроде дубля. Играла на первенство БССР. По ногам мне, конечно, часто доставалось. Зато прошел отличную школу жизни. Там были такие учителя, как Виктор Шунько, Игорь Якимов.

— Какими методами вас воспитывали?

— Хм… Какие могут быть методы? Каждая тренировка начиналась так: пять минут играем жестко, а потом — в кость. Это была своеобразная проверка на прочность. Только уходишь от одного подката, как тут же попадаешь под второй. Сейчас благодарен этим людям за хорошую закалку.

— На тренировках было весело. А дедовщина в команде была?

— В футболе всегда было разделение на стариков и молодых. Дедовщина какая-то была, но не такая, как в армии. Есть негласные правила. Например, молодежь должна мячи подкачать, принести и унести их с тренировки. Сейчас молодежь другая пошла…

— Аргументируйте.

 — Сейчас у команд есть администраторы, которые должны отвечать за мячи и остальное. Помню, как-то поехал «Витебск» на сбор в Турцию при Сергее Ясинском. Юрий Коноплев тогда был вторым тренером. Я еще играл. Молодежь в то время в клубе была несговорчивая. Приехали мы утром в аэропорт. Так получилось, что мы с Васильичем (Коноплев, — Goals.by) последними остались в автобусе. Выходим забирать свои сумки. Возле автобуса никого нет, а внутри остались баулы с формой, мячами… Мы с Васильичем были в шоке! Заходим с ним в аэропорт, подходим к молодежи. Спрашиваю:

«— Куда вы летите?

— В Турцию.

— Я понимаю, что в Турцию. Куда вы летите?

— В Анталию. А что такое?

— Вы туда на сборы летите, а не отдыхать. Бегом за баулами!»

— Сурово вы с ними. Закалка в армии тоже дала свое?

— Да. Мне пришлось послужить. Это сейчас у футболистов с армией проблем практически нет. Мне пытались помочь, но что-то не получилось. Пришлось отдавать долг Родине. Явился в военкомат, мне там говорят: «Выбирай — или Москва, или Минск». Я решил поехать в Минск. Все-таки поближе к Витебску. В итоге попал в роту охраны штаба округа. Когда «КИМ-2» приезжал играть в Минск, у меня всегда были увольнения. Ходил на матчи родного клуба. Хоть какая-то отдушина. Пару раз хотели забрать меня из армии, но все-таки не договорились.

— Вам как футболисту были в армии поблажки?

— Не было. Через сутки заступал в караул. Охраняли штаб белорусского военного округа. Случился со мной однажды один забавный случай. Поставили меня на пост, чтобы охранял дом командующего нашим военным округом. Три часа ночи — кто-то ходит на моем участке. Я по уставу кричу: «Стой, кто идет!» Присмотрелся, вроде, идет сам командующий. Подходит он ко мне: «Служишь? Молодец, смотри, чтобы меня не украли!»

— Как вам служилось?

— Дедовщина существовала, но в разумных пределах. Чего-то сверхнаглого и жестокого не было. Может, так происходило потому, что все были из крупных белорусских городов — Витебска, Минска, Гродно… Отлично сдружился с парнями из Гродно. До сих пор созваниваемся. Когда еще игроком ездил играть против «Немана», постоянно пересекались.

— Армия пошла вам на пользу?

— Некоторым молодым футболистам не помешает служба. У меня после армии появилось еще большее желание играть. Все говорили, мол, уходил в армию маленьким, щупленьким. На службе были постоянные зарядки, кроссы. Также был тренажерный зал. Правда, первые восемь месяцев не получалось туда ходить. Потом стало появляться свободное время. Начал полтора-два часика проводить в «тренажерке». Так после армии многие меня не узнавали. Кто-то даже дал мне прозвище «Скала» :). Запомнились последние месяцы службы. Я увольнялся из вооруженных сил в ноября 91-го, а в сентябре был путч в Москве. Дня на три-четыре тогда ввели военное положение. Мы с пацанами думали: «Через месяц увольняться, а тут такое…» Но все обошлось.

— Как восприняли развал Союза?

— Политика… Думали, каждому будет лучше жить по раздельности. Как показала жизнь, неправильные были ожидания. Теперь, наоборот, все тянутся к объединению. Тогда большой проблемой стали границы. Вроде бы до родителей в Смоленске сто километров, а нужно было какие-то таможни проходить…

Закалка, мелкий перелом, футбольный хитрости

— Игровую карьеру вы начинали защитником. Как оказались в нападении?

— В Смоленске играл центрального защитника. В «КИМ-2» Акшаев начал подпускать ближе к чужим воротам. Как-то подозвал меня: «Будешь играть нападающего!» Так что Евгеньич открыл во мне форварда.

— Специалисты не раз отмечали, мол, Вехтева лупят по ногам, а он все равно бежит к чужой штрафной…

— Вспоминается несколько моментов, когда вхожу в чужую штрафную, меня сбивают — кажется, падай, будет пенальти, а я стараюсь устоять на ногах и нанести удар. Это все закалка «КИМ-2» :). В той команде не любил тех, кто по полчаса валялся на газоне после подкатов. Таких считали размазнями. Потом уже в Витебске мне начали рассказывать про маленькие футбольные хитрости. Был у нас такой нападающий Наумов. Вот он «нырял» в чужой штрафной просто мастерски.

— Как вы относитесь к симуляции на футбольном поле?

— Судить такие поступки не могу. У самого были моменты, когда приходилось симулировать. Правда, глобально никого не обманывал. Мое мнение такое: если ты умеешь правдоподобно симулировать, то почему бы и нет. Футбол — это спектакль. Актерская игра в нем должна присутствовать.

— Все-таки вы зарекомендовали себя волевым игроком. Самый суровый момент в вашей карьере?

— Это мой первый матч в «Витебске» при Сергее Ясинском. Тогда мы играли со Светлогорском. На шестой минуте я выхожу один на один с вратарем. Прокидываю мяч в ворота, а голкипер пошел мне в кость прямой ногой. Мне сделали заморозку. Рвался на поле. Правда, отбегал еще минут 20. Больше не смог — попросил замену. Захожу в раздевалку, смотрю на ногу, а она просто синяя. Гематома была огромная. Поехали на снимок в больницу ­— мелкий перелом. Сразу гипс наложили. Зато гол забил :).

«Порше», тысяча марок, звезда

— Вы заиграли в Витебске и уехали в «Боруссию». Как оказались в Дортмунде?

— В 1995 году в «Витебске» настали трудные времена. Нам по полгода не платили зарплату. Меня приглашали в «Крылья Советов». Поехал на их сбор в Москву. После него предлагали остаться. Руководство самарцев приезжало в Витебск. Что-то разговаривали, какие-то деньги предлагали, но переход не состоялся. Летом этого же года агент Герд Буцек предложил поехать на просмотр в Европу. Приехали мы к нему втроем. Я, Эдик Деменковец и Юра Вергейчик. Первый выезд у нас был в Бельгию. Мы произвели хорошее впечатление. Агент сказал, что руководство брюссельского «Моленбека» хотело оставить нас троих. В итоге контракт подписал только Вергейчик. Через пару дней мне звонит Буцек: «Собирайся, мы едем в Дортмунд».

— Как восприняли эту новость?

— Конечно, не ожидал. Мы приехали не в главную команду, а в дубль. Спокойно потренировался там. Через пару дней Буцек говорит: «Едем в офис. Руководство хочет с тобой переговорить». До этого Герд возил нас на своем БМВ. В тот день выхожу из дома, а он открывает гараж и выгоняет крутейший кабриолет «Порше». Буцек говорит: «Надо выглядеть солидно». По автобану с открытым верхом на скорости 200 километров ехали. Мои мысли опережали автомобиль…

— Приехали вы в офис…

— Как только приехали в офис, у меня рот непроизвольно открылся. Сразу было видно: приехал в Европу, в клуб с большими традициями. Игровые фотографии, кубки… У «Витебска» офисом был обычный кабинет. А тут… Герд Буцек начал разговаривать с руководством «Боруссии». Минут через 15 подходит ко мне: «Они хотят предложить контракт. Ты согласен?». Тут без слов все было понятно. Проходит еще 15 минут. Герд снова обращается: «Они хотят подписать контракт на два года».

— Радости стало еще больше?

— До этого мы разговаривали с Гердом, чтобы в случае чего контракт был рассчитан на один год. Мало ли что произойдет. Говорю агенту: «Герд, может, не надо? Все-таки мы на год договаривались…» Он на меня посмотрел, как на сумасшедшего: «Ты вообще понимаешь, кто тебя приглашает? Это же не банно-прачечный комбинат». Решили все вопросы. Зарплата, конечно, была раз в десять больше той, что получал в «Витебске». Герд говорит: «Они хотят, чтобы ты поехал на сбор в Швейцарию с основной командой». Я: «Не вопрос, когда вылетать?» Он мне заявляет: «Команда уже три дня тренируется. Сегодня вечером полетишь».

— Вот это скорость!

— Я тоже удивился. Мы же ехали на просмотр в Европу на две недели. У меня ничего практически с собой не было. Как я полечу? Герд успокоил: «Какие проблемы? Сейчас поедем — все купим». Дал мне своего помощника, и мы поехали по магазинам. Идем с ним, он что-то советует. Понабрали одежды, вещей. Спрашиваю: «Зачем мне столько?» Помощник удивился: «Ты не имеешь права каждый день ходить в одном и том же». Где-то тысячу марок потратили в тот день. По тем временам большие деньги. Уже на следующее утро я был в Швейцарии.

— Как прошла первая тренировка?

— Захожу в раздевалку и просто не могу открыть рта. Еще неделю назад смотрел за этими людьми по телевизору, а сейчас с ними тренируюсь. Перед началом тренировку Оттмар Хитцфельд представил меня. Тренер указал на Патрика Бергера. Перебросились парочкой фраз с чехом на славянском языке.

— Отличия в тренировках «Боруссии» и «Витебска» колоссальные?

— Тренировки оказались не такими сложными. Больше мешало волнение, но с каждым занятием его становилось все меньше и меньше. Меня замечательно приняли в коллективе. Никто не «пихал», если ошибешься. Наоборот, тот же Хитцфельд подойдет, успокоит. На первых тренировках я из кожи вон лез, очень хотелось себя проявить. Играли, например, в большой квадрат на все поле. Я пытаюсь под каждого игрока открываться. Делал огромное количество рывков. Тренер подходит: «Успокойся. Не нужно носиться туда-сюда». На том сборе Хитцфельд выпустил меня на товарищеский матч против «Грассхоппера». Я забил. Все партнеры по команде подбежали, поздравили меня. Даже звездой себя почувствовал :).

— Говорят, в Германии большой упор делается на «физуху». Прочувствовали?

— Я бы так не сказал. Наоборот, много времени проводили, работая с мячами. Отличительная черта тренировок в Германии — интенсивность. Если три минуты ты выполняешь упражнение, то делаешь это как можно лучше и быстрее. Пауз в тренировках вообще нет. У них порядок во всем.

— К сожалению, заиграть в «Боруссии» вам не удалось. В чем причина?

— Когда я приехал в команду, была травма у Марка Миля. «Боруссии» нужен был нападающий. После сборов клуб купил Хейко Херрлиха, футболиста, в прошлом сезоне ставшего лучшим бомбардиром Бундеслиги. Конкуренция не только в нападении, но и вообще в команде была сумасшедшая. В обойме было где-то 25 игроков. Из них 17 представляли различные национальные сборные. Я в основном играл за вторую команду. Кроме того, в Германии по вторникам-средам игрался специальный турнир. В нем участвовали игроки, которые не выходили за клуб в официальных встречах и не попадали в заявку. Игровая практика имелась. Благодаря этому турниру удалось поиграть и с Ридле, и с Шапиюзой.

Репетитор, дискотека, Заммер

— Что скажите об Оттмаре Хитцфельде?

— Спокойный, рассудительный человек. Все время подсказывает. Он старался общаться со мной через Патрика Бергера. Потом ему начал помогать Штефан Фройд . Забыл рассказать. После первой тренировки захожу я в раздевалку, начинаю собираться и слышу: «Здравствуй. Как дела?» Удивился сильно. Это Штефан Фройд ко мне обратился. Он пять лет в ГДР жил и изучал там русский язык.

— Вы немецкий учили?

— Пытался. Когда вернулся со сбора в Дортмунд, купил себе самоучитель с кассетами. Пару раз я, Паулу Соуза и еще один молодой ганец ходили к репетитору по немецкому. Самое интересное — репетитор не знал русского! Пытаешься у него что-то спросить, а он тебе объясняет на немецком. Какой-то пользы от этих курсов не было. Я познакомился с русскими, которые жили в Дортмунде. Они мне помоги куда больше.

— Вернемся к футболу. После года во второй команде «Борусии» вас отдали в аренду в ТСГ «Дюльмен».

— Во второй команде «Боруссии» ввели возрастной ценз. Решили, оставить там игроков до 23 лет. Мне в ту пору было 25. Меня отдали в аренду. «Дюльмен» — клуб оберлиги. Поначалу чувствовалось какое-то разочарование. Зато появилось желание работать еще больше, чтобы вернуться в Дортмунд. В новом клубе меня встретили не так дружелюбно. Там была пара-тройка человек, которые искоса смотрели на меня. Мол, из «Боруссии» пришел, все дела… Через несколько месяцев все было в порядке.

— Возвращаясь к Дортмунду, там были люди, которые смотрели на вас свысока?

— Не было. Поймал себя на мысли, что чем большего человек достиг, тем он проще в общении. Те же Энди Меллер, Штеффен Фройнд, Жулио Сезар очень приятные люди. Жулио Сезар мог мне запросто позвонить. Говорит: «Что делаешь? Ничего? Поехали в ресторан». Штеффен Фройнд водил меня на дискотеку.

— Чем немецкие дискотеки отличались от советских?

— Не сказать, чтобы я был завсегдатаем дискотек, но пару раз побывал на них. Звонит мне Фройнд: «Поехали на дискотеку». Спрашиваю: «Во сколько?». Штеффен: «Я часов в 11 за тобой заеду». Я удивился. У нас ведь дискотеки обычно с восьми до двенадцати. В СССР же не было ночных клубов. Второе, что бросилось в глаза — не нужно было платить за вход. Мы зашли на дискотеку, а нам дали только какую-то карточку. Приносят напитки, не нужно платить никаких денег. Просто делают какие-то пометки на этой карточке. Думаю, куда я попал? Все вокруг бесплатно! Что за коммунизм в Германии? Оказалось, когда ты выходишь из клуба, то на выходе рассчитываешься за все.

— Как проводили свободное время в Германии?

— Поначалу выходной был для меня смерти подобен. Не знал, куда себя деть. В первые дни ходил по центру Дортмунда. Просто гулял. После того, как приехал из СССР, разница была колоссальная.

— Момент, который запомнился вам в Германии больше всего?

— Вернусь к тому, как только приехал в «Боруссию». Там был такой футболист — Маттиас Заммер. У нас с ним сложились не очень теплые отношения. Как-то на тренировке я подкатился под него и заехал в ногу. Он что-то высказал мне на немецком. После занятия разговариваем с Володей Бутом. Он спрашивает: «Ты понял, что тебе Заммер сказал?» Я говорю, что нет. Володя перевел: «Мальчик, куда ты лезешь? Знаешь, сколько моя нога стоит?» На тот момент у Заммера была зарплата 4 миллиона марок.

— После выступления за «Дюльмен» была возможность вернуться в «Боруссию»?

— Была возможность остаться в Германии. В мои последние немецкие полгода мне активно названивали из калининградской «Балтики». Условия контракта мало чем отличались от тех, что были в Германии. Плюс обещания играть… Герд Буцек говорил: «Смотри сам. Если не получится остаться в «Боруссии», найдем тебе другой немецкий клуб». Но я решился на переход в «Балтику».

«Балтика», Федьков, возвращение

— Правда, заиграть в Калининграде не получилось. Не жалеете о том переходе?

— Ни о чем не жалею. Тогда в «Балтике» здорово заиграл Андрей Федьков. Я понимаю тренера. Что-то менять, когда человек забивает, не имеет смысла. Нужно было ждать своего шанса и стараться доказывать свою состоятельность. Кстати, тогда в Калининграде собралась «белорусская епархия» — Валера Шанталосов, Сергей Герасимец, Юра Шуканов.

— Почти всегда в чемпионате России есть хотя бы один «белорусский» клуб…

— Не сказал бы, что где-то белорусов берут пачками. Все происходит точечно. Не сразу же мы все в «Балтике» оказались. В те же «Крылышки» сначала Корниленко купили. Прошло время, Веремко туда перебрался. Чуть позже Верховцов в Самару подъехал. Сейчас вот Драгун команду усилил. Просто белорусские футболисты не самые дорогие. Если при равных игровых навыках российскому клубу предлагают бразильца или белоруса, то выбор пойдет в пользу второго.

— Почему после «Балтики» вернулись в «Витебск»?

— Была возможность еще раз попробовать свои силы в Германии, но не поехал туда. Как-то встретился с Вячеславом Акшаевым. Он тогда работал в «Витебске». Перед командой стояла задача выиграть кубок страны. Тренер хотел видеть меня в своей команде. Так и вернулся в родной клуб.

— Каково было после трех лет, прожитых за границей, возвращаться в Витебск?

— В команде были все те же ребята. Только молодежь чуть-чуть подросла. Возвращаясь в Беларусь, понимал большую ответственность. Если бы где-то что-то не получилось, то просто «заклевали» бы. К счастью, все получилось. Выиграли кубок, выполнили задачу.

Китай, собачатина, построение

— И вы уехали в Китай.

— Этот вариант предложил Валерий Исаев. Поначалу было непонятно: где Китай, а где мы. Агент сказал: «Съезди — посмотри. Звали в Китай на 10 дней. Билеты оплачивает клуб». Я подумал: «Когда еще в Китае побываю?» Прилетел туда. Первая мысль — куда я попал? Меня заселили в один корпус с легионерами из Бразилии, Нигерии… В первый день время близится к обеду, вдруг все легионеры выбежали из комнат и построились перед корпусом. У меня глаза по двадцать копеек.

— Весело. А что было дальше?

— Там была такая база, типа наших «Стаек». Множество полей, корпусов… На ней перед сезоном собирались все футболисты «вышки» и сдавали нормативы. Если не сдаешь тест на физическую готовность, то не имеешь права играть в элитном дивизионе. Из нормативов сдавался тест Купера и челночный бег. Кроме сдачи нормативов команды проводили сборы и товарищеские матчи. Я за десять дней сыграл четыре встречи. Мне нужно было уже уезжать, а китайский агент предлагал остаться еще на неделю. Но я не согласился. Проходит дней семь. Мне звонит Исаев, мол, из Китая прислали документы, можешь ехать. Посмотрел на условия… И решил, что я еду :).

— Все азиаты на одно лицо. Как привыкали к партнерам по команде?

— Был у меня один китайский друг Яя. Говорю ему: «Вы для нас все на одно лицо». А он мне отвечает: «А вы — для нас».

— Китайский учить пробовали?

— Старался повышать свой уровень английского :). Переводчик переводил мне с китайского на английский, потому что не знал русского. Пару фраз на китайском выучил. Это «не знаю» и «не понимаю».

— Погодные условия в Китае не ахти…

— Там высокая температура и большая влажность. Тяжело переносится такая погода. Дожди в Китае — отдельная тема. Там такие ливни! Вода на улицах стоит по щиколотку. Как-то дождь лил семь дней подряд. Тогда даже тур отменили из-за погодных условий.

— Китай знаменит своей экзотической кухней. Пробовали их национальные блюда?

— Почти все перепробовал. Ел змей, суп из черепах… Даже чуть-чуть мясо собаки попробовал…

— Можно про это чуть подробнее?

— Прилетели на игру в город рядом с Северной Кореей. Зашли в ресторан. Там шведский стол. Я наложил себе мяса. Только собрался кушать, откусил маленький кусочек мяса, ко мне подходит командный доктор: «Ты любишь эту еду?» Я спрашиваю: «А что?» Он отвечает, мол, собака. Выплевываю быстрее, сразу в сторону отставил эту тарелку. Особой разницы между этим мясом и говядиной не почувствовал.

— Китай — страна немаленькая. На всю жизнь наверняка налетались…

— Не без этого. Матчи проводились в воскресение. Вылетали на них в пятницу вечером. В субботу была предыгровая тренировка. После матча переночевал и в понедельник обратно. Как-то у нас было два выездных поединка подряд. Как в пятницу улетели, так только через полторы недели домой вернулись.

Клоун, ассоциации, Ковалевич

— Прошел год, и вы опять приехали в «Витебск».

— Мой контракт с «Ухань РедХарт» был рассчитан на год. По его окончании опять нужно было сдавать нормативы. Китайский агент предлагал попробовать свои силы в чемпионате Гонконга. Но в последний момент куда-то пропал.

— Как вас принимали в «Витебске» каждый раз?

— И партнеры по команде, и болельщики были рады видеть меня на витебском стадионе. По крайней мере, мне так казалось. Побывав в Германии, понял, что футбол — игра для болельщиков. Когда возвращался в Витебск, старался уделять много внимания фанатам. После каждого гола подбегал к ним, чтобы отблагодарить за поддержку. Кому-то это нравилось, кому-то нет…

— Разве такое отношение может не нравиться?

— Где-то читал фразы типа: «Что он ведет себя, как клоун?» На мой взгляд, настоящему болельщику приятно, когда ему уделяют внимание. На улицах Витебска меня часто узнают. Спрашивают, как дела, что нового, когда команда вернется в вышку.

— Потом вы поиграли за ряд белорусских клубов. Предлагаю поиграть в ассоциации. Ведь в каждом из них вы провели всего лишь год. Итак, «Белшина»…

— С Бобруйском связаны только положительные эмоции. Опять же работал с Акшаевым… Увы, поломал в игре за «Белшину» пятую плюсневую кость. Пришлось сделать три операции на ноге. То было самым серьезным повреждением в карьере.

— «Нафтан».

— Команда играла в первой лиге. Поднялись с новополоцким клубом в «вышку». Отличное было время. Тем более у меня жена из этого города :).
— На закуску «Славия».

— В Мозыре удалось поиграть с Игорем Ковалевичем. Приходилось играть против него. Щепки в те моменты летели. Игорь был жестким защитником, но этого требует его амплуа. Однако грубости Ковалевич не допускал.

— И снова «Витебск». Вернувшись туда, уже думали над завершением карьеры?

— Тогда у руля клуба был Ясинский, а ему помогал Коноплев. Я больше общался с Васильичем (Коноплев, — Goals.by). Меня попросили помочь команде выйти в «вышку». Задачу выполнили. Я стабильно играл. Пока в клуб не пришел Андрей Чернышев. Он возглавил «Витебск» во втором круге. В концовке сезона подошел ко мне: «В следующем году я тебя в команде не вижу. Или заканчивай с футболом, или ищи новый клуб». Я выбрал первый вариант и начал работать с Васильичем в дубле «Витебска».

— Вы еще ни разу не работали самостоятельно. Считаете, пока не готовы?

— Нужно брать ношу по себе. На все нужно время. Будем переходить с уровня на уровень постепенно…