Британская кампания по свержению режима полковника Каддафи имела два аспекта — публичный, в рамках которого сообщалось об авиаударах и появлении британских кораблей в ливийских водах, и секретный, о котором умалчивалось.
Мое расследование этой секретной стороны выявило историю группы военных специалистов-практиков, которые старались выполнить поставленные перед ними задачи, несмотря на юридические и политические ограничения, вводимые из Лондона.
В конечном итоге британские спецсилы были развернуты в Ливии с задачей оказания помощи Национальному переходному совету. Те, кто располагает информацией об их действиях, утверждают, что они внесли огромный вклад в свержение Каддафи.
Политики и военные
Британская политика в отношении событий в Ливии формулировалась хаотично, под воздействием событий в этой стране. На заседаниях Национального совета безопасности на Даунинг-стрит под председательством премьер-министра Дэвида Кэмерона и при участии начальника штаба генерала Дэвида Ричардса, министра обороны Лиама Фокса и министра иностранных дел Уильяма Хейга взвешивались доводы за и против вмешательства Британии в ход военных действий в Ливии.
Первым существенным боевым опытом британских сил в Ливии стала операция по спасению британских нефтяников через две недели после начала восстания. 3 марта на аэродроме города Зилла приземлился британской военно-транспортный самолет С-130.
На борту этого самолета, доставившего 150 иностранных рабочих на Мальту, находились около двух десятков британских десантников, которые обеспечили безопасность периметра взлетно-посадочной полосы.
События в Ливии, однако, развивались очень быстро и хаотично. Центром вооруженного сопротивления режиму Каддафи стал город Бенгази на востоке страны. Правительство в Лондоне стремилось наладить контакты с обосновавшимся там Национальным переходным советом, как официальные, так и тайные.
Именно тайные контакты чуть не привели к общему срыву попыток Британии помочь повстанцам. Разведывательная служба МИ-6 решила направить пару своих сотрудников в район Бенгази для налаживания связей на местах.
Для этого был выбран весьма рискованный вариант действий. Вертолет «Чинук» с сотрудниками разведки в сопровождении шести десантников их секретного подразделения спецсил вылетел с Мальты и вскоре совершил посадку в пустыне, где должна была состояться встреча.
Разведчики собирались встретиться с влиятельными командирами местных ополчений. На борту вертолета находилась аппаратура связи и разнообразное оружие. Находившиеся на борту британцы были в штатском и имели при себе поддельные паспорта.
Этот план провалился почти сразу. Местные жители с большим подозрением отнеслись к неизвестному вертолету, задержали его экипаж и пассажиров, и передали их властям в Бенгази.
Этот провал привел к тому, что в предстоящие несколько месяцев британские политики с крайней осторожностью относились ко всем предложениям по новому использованию спецсил в Ливии.
Тем не менее, в конце марта на заседании Национального совета безопасности в Лондоне было принято решение направить в Бенгази небольшую группу военных советников. Им было поручено помочь повстанцам в создании своего военного ведомства, которое расположилось в конфискованном здании фабрики на окраине города.
Прибывшие в Бенгази в начале апреля шестеро британских офицеров немедленно приступили к оценке ситуации в этой части страны, где действовали различные неорганизованные силы сопротивления, часто враждовавшие между собой.
Они действовали в крайне стесненных условиях, когда Лондон не решался предоставить им полномочия, необходимые для более решительного вмешательства в ход военных действий.
Противоречия между желанием британского правительства добиться свержения Каддафи и юридическими возражениями, которые выдвигали различные бюрократические инстанции в Лондоне, вызывали недовольство и чувство бессилия у британских военных в Ливии.
Генерал Ричардс отстаивал необходимость более решительных действий по оказанию помощи ливийским повстанцам. Он совершил с апреля по июнь несколько необъявленных визитов в Доху, столицу эмирата Катар.
В это время Катар стал играть ведущую роль в военной помощи ливийским повстанцам, а катарский министр обороны к июню стал договариваться с британскими и французскими коллегами о заключении соглашения для оказания совместной военной помощи повстанцам.
К концу августа в Ливии действовали 24 сотрудника британских спецсил, которые вместе с катарскими военными обучали ливийцев пользоваться западной военной техникой, в том числе противотанковыми ракетами «Милан».
Боевая подготовка, переходящая в бои
К моменту взятия повстанцами столицы Триполи в августе британские советники стали все активнее принимать участие в боевых действиях, стараясь при этом не выделяться среди ливийцев. Им это удавалось благодаря накопленному боевому опыту и поддержке со стороны катарцев.
Судя по данным из закрытых британских источников, британские советники, одетые в форму повстанцев, занимались координацией действий различных ополчений и вооруженных групп повстанцев, особенно на заключительном этапе конфликта.
Своего пика эта активность достигла при окружении города Сирта, когда повстанцам помогали британские и другие спецсилы в составе нескольких десятков человек. Помимо катарских военных, в этой операции участвовали также военнослужащие армий Иордании и ОАЭ.
В октябре прошлого года начальник штаба вооруженных сил Катара заявил, что в наземных операциях в Ливии участвовали сотни катарских военных.
Британские источники согласны с тем, что Катар сыграл ведущую роль в событиях в Ливии. Однако в британских военных и правительственных кругах существует мнение, что общее число иностранных военных, участвовавших в военных действиях, не превышало двухсот.
Все обстоятельства участия британских спецсил в ливийском конфликте еще долго будут оставаться скрытыми в силу самой природы функционирования этих подразделений.
Следует также учитывать тот факт, что связи британского правительства с режимом Каддафи и его разведывательным службами в предшествовавшие годы ставили Лондон в крайне невыгодное политическое положение в его отношениях с НПС, и ограничивали свободу маневра политиков при принятии решений о вооруженном вмешательстве.