Когда 22-летнему Хену Соккеа, жителю Пномпеня, столицыКамбоджи, рассказывают о режиме красных кхмеров, правивших с 1975 по 1979 годна его родине, ему трудно представить, что на самом деле происходило в стране.»Мне это кажется дурным сном», — делится Соккеа своими ощущениями с Корреспондентом. Его понять несложно: владеющему английским языком студентуКамбоджийского технологического института с трудом верится, что всего 30 слишним лет назад его соотечественники под страхом смерти не могли читатьиностранные книги и получать образование. В переименованной из государства Камбоджа ДемократическойКампучии проводился революционный эксперимент — превращение страны висключительно аграрное общество на основе идей марксизма-маоизма, которыеотрицали все западное и современное. Впоследствии эксперимент получил ярлык «аграрнойутопии». В переименованной из государства Камбоджа Демократической Кампучии проводился революционный эксперимент -превращение страны в исключительно аграрное общество на основе идей марксизма-маоизма, которые отрицали все западное и современноеВыжившие бывшие строители коммунистического рая недавно оказалисьна скамье подсудимых. Среди них Нуон Чеа, идеолог камбоджийскихлеворадикалов и второй человек у красных кхмеров после умершего в 1998 годулидера Пол Пота, окрещенный режимом «брат номер два». Затем идет «брат номерпять» — председатель президиума Демократической Кампучии Кхиеу Сампхан, а такжеэкс-министр иностранных дел Иенг Сари и его жена Иенг Тхиритх, занимавшая постминистра социальной политики.Этим людям — на первый взгляд безобиднымпенсионерам — инкриминируют массовый геноцид своих соотечественников. Масштабпроводимых захватившими в результате партизанской борьбы кхмерами зачистоктрудно преувеличить. За неполных четыре года 2 млн человек, или 25%населения страны, погибли от недоедания, репрессий, пыток и рабского труда. Понаблюдениям историков, такое количество убитых в процентном отношении кчисленности населения еще не приносила ни одна революция. Спокойно дожить свой век «безобидным пенсионерам»не позволила международная общественность. Суды, состоящие из местных имеждународных специалистов, были созданы по настоянию ООН, хотя самоправительство Камбоджи этому всячески противилось: в преступления, совершенныекхмерами, вовлечено столько людей, что этот процесс по сути превращается в судстраны над самой собой. Кровавая утопия»Столь сложной и комплексной работы не было современ Нюрнбергского процесса», — оценил масштабы злодеяний Эндрю Кели, один изпрокуроров. В свою очередь адвокаты подсудимых призывают неназначать тюремные сроки дряхлым старикам из побуждений гуманизма ичеловечности. И это невзирая на тот факт, что даже само слово «милосердие» былоисключено из словаря красных кхмеров: больным и слабым не было места в новомкрестьянском обществе, и они автоматически подлежали уничтожению. Более того, в ДемократическойКампучии на официальном уровне не позволялось даже плакать. Считалось, что этодемонстрирует негативные эмоции по отношению к режиму. После провозглашения селян правящим классом людей массово собирали наулицах, строили и переселяли из городов в сельскую местность, где заставлялиработать по 12 часов в сутки на рисовых полях.За неполных четыре года 2 млн человек, или 25%населения страны, погибли от недоедания, репрессий, пыток и рабского трудаВ итоге в столице Камбоджи из 2 млн осталось лишь 20 тыс. жителей. Братьяпо революции даже пытались раскапывать асфальт и на месте магистралей истадионов сажать овощи. Однако чаще всего города становились центрами пыток — вних создавались бараки и спецтюрьмы, куда свозили неугодных режиму. По изощренности пыток коммунисты ничем не уступали инквизиции Средневековья.Людей сжигали, забивали мотыгами, скармливали крокодилам, зарывали по голову вземлю, тем самым обрекая на медленную мучительную смерть. Врагу революциичрезвычайно везло, если его расстреливали: готовясь к схватке с внешнимиврагами, революционеры экономили пули. В своем государстве Пол Пот отменил даже институт семьи: жены отделялись отмужей и становились собственностью коммуны. Руководитель коммуны на своеусмотрение выбирал мужчинам партнерш для кратковременных встреч. Людей сжигали, забивали мотыгами, скармливали крокодилам, зарывали по голову в землю, тем самым обрекая на медленную мучительную смертьДетей также отбирали у родителей и растили отдельно, зомбируя идеямиреволюции и делая из них малолетних солдат-янычар. Безумства одиозного режима не имели границ: завидев человека в очках,который приравнивался к представителям буржуазного класса, верный революциикхмер должен был немедленно его уничтожить. В стране за считаные недели исчезлибиблиотеки, театры, учебные заведения. Отпала потребность и в медицине: сильныелюди выживут и так, а в остальных новое государство не нуждалось.Вне закона были объявлены и деньги — коммунисты попросту взорвалинациональный банк страны, тем самым вручную отменив финансово-денежныеотношения.Страна посттравматического стресса Режим красных кхмеров и теперь продолжаетсказываться на современных камбоджийцах — прежде всего на их психике. Так, поданным исследований местного психиатра Муни Сотары, 47% выживших при режиметеррора граждан Кампучии до сих пор страдают посттравматическимирасстройствами. В свою очередь международные специалисты говорят о том, что количестволюдей старше 18 лет, страдающих расстройствами психики, в Камбодже более чем впять раз превышает этот показатель США. Путешественники в своих блогах отмечают упаднические настроения современныхкамбоджийцев, равно как и их нежелание работать. Страна по-прежнему остаетсяаграрной, живя за счет экспорта риса, лесоматериалов, табака и рыбы. ВВП надушу населения составляет $ 2.100, что значительно ниже соседнего Таиланда($ 8.700) и даже известного своей бедностью Вьетнама ($ 3.100). 47% выживших при режиме террора граждан Кампучии до сих пор страдают посттравматическими расстройствами. Массовое истребление жителей отразилось и на возрастном составе населения.Сейчас люди старше 65 лет составляют лишь 3,8% всех граждан страны. Ничтожномала и доля городского населения — всего 20% камбоджийцев. Нынешние власти страны настаивают на том, чтобыэтот судебный процесс над красными кхмерами был последним, так как дальнейшиепоиски виновных могут привести к дестабилизации в обществе. Дело в том, что многие высокопоставленныечиновники, включая премьера Ху Сена, некогда принадлежали к красным кхмерам.Последний же призвал страну просто похоронить свое прошлое: уж слишком многокамбоджийцев некогда перекрасили свою идеологию в красный цвет, испугавшись небывалойкровожадности режима.»У меня не было выбора, — оправдывается Хим Хай, бывшийначальник охраны спецтюрьмы S-21. — Если бы я не убивал их [заключенных], мнепришлось бы убить самого себя». ***Этот материал опубликован в №29 журнала Корреспондент от 29 июля 2011 года. Перепечатка публикаций журнала Корреспондент запрещена.
Рубрики